Ольга, княгиня русской дружины

– Будь жив, Свенельдич! Мы, князья, бояре и старцы людские, позвали тебя, дабы донес ты волю нашу киевскому князю Ингорю, – начал Володислав, когда Мистина и пришедшие с ним сели напротив, на скамью для почетных гостей.

Мистина даже не переменился в лице, хотя плечом почувствовал, как встрепенулись его спутники. Едва успел Свенгельд могильной землей покрыться, как эти, что пятнадцать лет перед ним дрожали, уже свою «волю» князю русов посылают!

– И в чем же ваша воля состоит? – с такой глубокой серьезностью, которая сама уже означала насмешку, осведомился Мистина.

– Воля наша, – Володислав бросил взгляд на высокий столб с вырезанной головой чура, стоящий у печи, будто хотел почерпнуть у него сил, – что пришло время новый ряд нам заключить.

– И по какой же причине мы должны заключить новый ряд? Разве же прошло тридцать лет?

– Лет прошло немало! – весомо заявил Маломир. – Когда заключали тот старый ряд, наш князь, – он не без снисходительности взглянул на племянника, – был малым детищем, едва подстриженным[10]. Но с тех пор он вырос и стал зрелым мужем. Не пристало мужу довольствоваться долей, что давали детищу. Ему иная требуется.

В мыслях Мистины мелькнул простейший выход. Если вся загвоздка в том, что маленький древлянский князь вырос… Добрыне пять лет, и он прямой наследник Володислава… если древлянским князем вновь станет малый ребенок, то все успокоится и станет по-прежнему. И так оно может идти из поколения в поколение…

– И для заключения нового ряда мы поставим иные условия. – Володислав будто услышал его мысли. – У меня жена из русского рода. Будет справедливо, если у киевского князя будет жена древлянского рода.

– Киевский князь женат.

– Я говорю о будущем киевском князе! – Володислав начал горячиться под спокойным взглядом этих глаз, в которых отражался почему-то дурак дураком. – У Ингвара есть сын, он уже почти взрослый. У меня есть дочь…

– Ты что такое говоришь? – От изумления Предслава сама не заметила, что перебила мужа. – У них родство в пятом колене, им нельзя жениться! Только дети их, может быть…

– Считать научись, баба глупая! – крикнул Маломир, недовольный ее вмешательством. – Восьмое колено у них через Вещего!

– А через деда моего Ульва – пятое! – не сдавалась покрасневшая Предслава. – Святша мне двоюродный брат, а Малка ему – двоюродная племянница. Пятое колено!

– Тьфу! – Маломир едва сдержался из уважения к чуру и священному месту, чтобы не выразиться похуже.

Обсуждая это вчера с племянником, они упустили из виду, что дети Володислава и дети Ингвара в родстве сразу по двум линиям, и по одной – на несколько поколений ближе, чем по другой.

– Ну так… у тебя у самого сыновья есть! – сообразил Володислав, поглядев на Мистину. – И у них с моей Малкой – восьмое колено родства. Им можно обручаться, чуры не в обиде будут.

– Мала еще твоя дочь, рано ее сватать…

– Мы с женой моложе были, как нас сосватали.

– Но, выйдя за моего сына, твоя дочь не станет княгиней в Киеве.

– Ты займешь место Свенгельда, – как о решенном деле, сказал Маломир. – И мы хотим, чтобы в Свинель-городце сидела наша родня, а не вороги жадные. Будем одним родом жить, в мире и ладу.

– Вам гадали? – осведомился Мистина.

– Что?

– Боги вам открыли, что именно я займу место моего отца? Я пока еще ничего об этом не слышал.

– Вот как? – Володислав неподдельно удивился. – А кто же тогда?

– Все же тот рыжий? – прищурился Маломир. – Ингорев брат?

– Это решение примет Ингвар, когда вернется из степи. Я полагаю, этой осенью он сам приедет сюда за своей данью, дабы убедиться, что смерть моего отца не повлияла на нашу дружбу, лад и согласие.

– Мы более половины от прежнего давать не будем! – отрезал Маломир. – Так и скажи князю твоему. Ты сядешь в Свинель-городце, или рыжий тот, или леший кривой! Миновало то время, пока вы с нас три шкуры драли, так и скажи у себя в Киеве! И речи наши Ингорю передай.

– Я передам князю ваши речи. – Мистина встал, и вместе с ним встали десять человек вокруг него. – Но я бы советовал вам приготовить дань в прежнем размере. Умер мой отец – больной старик. А вся его дружина, как и дружина Ингвара, – жива и здорова. Боюсь, вы забыли об этом… от огорчения. Так пусть же возвращение в память не будет вам стоить огорчений куда больших!

– Войной нам грозишь! – Маломир тоже вскочил, а за ним и Володислав. – Да мы вас не боимся! Больше вам крови нашей не пить! Владели древляне полянами, скоро опять будем владеть! Не век вам красоваться!