Ольга Седакова в Журнальном зале 1997-2011

В конце семидесятых — начале восьмидесятых годов мне посчастливилось часто бывать в доме поэта, переводчика, а теперь и автора известных прозаических книг Анатолия Наймана. Этого красивого человека и автора, вполне, кстати, и тогда известного в “литературных кругах”, и присутствовавшего уже в истории культуры ранними, ходившими в самиздате стихами, но и широко публиковавшимися переводческими работами, никак невозможно было бы обозвать ни представителем истеблишмента, ни “деятелем андеграунда”. Это был сознательный, естественный и, если так можно выразиться, “великолепный аутсайдер”, видимо, перенявший саму манеру “блестящей изоляции” у царственной Анны Ахматовой. Рискую ошибиться, но к сознательному аутсайдерству можно отнести и сегодняшнюю позицию такой фигуры современной словесности, как Виктор Астафьев. Как-то язык не повернется назвать егонеучастие в общекультурной тусовке “андеграундом”. То же можно было бы сказать о столь в остальном не схожих современных поэтах — Александре Еременко и Алексее Цветкове. Проживая абсолютно различные (потому, что собственные свои) жизни, хотя бы даже “по месту прописки” (один в Москве, другой в Праге), абсолютно не становясь в позу “романтических изгоев” или тем более “обиженных кем-то мальчиков”, не накладывая вето на публикацию своих стихов, и тот и другой просто и легко не участвуют в “современном культурном процессе”. Им неинтересно. Не участвуют. Но существуют. Это, кстати, ощущаю всякий раз, когда беру перечесть строки и того и другого. (О позиции А. Цветкова см. в одном из недавних номеров литературного приложения к “Независимой газете”.) Наряду с вышеназванными примерами и, как кажется, “в противовес им” существует еще и крайне любопытное (правда, скорее для психоаналитика, чем для культуроведа) явление “фальсифицированного андеграунда”. Причем такая фальсификация может быть как попыткой реализации неких комплексов (прежде всего, конечно, общей бездарности), так и вполне сознательной и умелой игрой. В первом случае за новое откровение в искусстве нам пытаются “втюхать” нечто аналогичное уже упомянутым вечным скабрезным пописулькам-картинкам. (Здесь придется отметить, что к подобным явлениям я не отношу, например, виртуозно-онанистическую, но далеко не бесталанную прозу Игоря Яркевича и некоторых других порно-авторов. Скорее это — поиск пути. Да и авторов этих уж никак не отнесешь теперь к “андеграунду”.Модные, широко публикуемые писатели!) Вообще же, кстати, предложенное широкое издание “сортирной антологии” (слава демократии!) оказалось бы исключительно губительным для “авторов”, творящих в “потаенно-писуарном” и смежных жанрах. “Андеграунд”, отсутствие воздуха и открытого пространства нужны им, как само наличие отхожих мест — мухам. Там — их стихия, потому там и роятся. В противном же случае, в открытой ситуации, где любой элемент системы воспринимается в сравнении с другими, мы видим просто плохо нарисованную мальчишками-неумехами картинку, так же, как муху тут же идентифицируем в качестве таковой именно потому, что она — не соловей (или иной видимый и слышимый объект флоры-фауны).

Но “фальсификация андеграунда” может происходить и на гораздо более высоком уровне. Скажем, такой известный автор (и, по-моему, прекрасный поэт), как Лимонов, независимо от его собственных заявлений, несомненно “играет в андеграунд”, издавая, например, газету “Лимонка”. К самому “андеграунду” отнести ее никак нельзя. Хотя быпотому, что она официально и широко издается, практикует “встречи с читателями” и т. п. (публикует, кстати, порой любопытные материалы), не подвергается гонениям, а если бы таковым и подверглась, то уж никак не в силу своей “культурной ориентации”, а в силу политической истеричности и общей установки на скандал. Поэтому и рассматривать ее и аналогичные явления стоит не в русле проблемы андеграунда, а в качестве более или менее “опасной игры”, как одного из элементов творчества данного и нескольких других авторов.

Виктор Санчук (1959 г.р.). В юности писал стихи. В 1983—1987 гг. примыкал к литературной группе “Московское время”. В СССР оригинальные произведения не издавались, однако с 1984 г. публиковались переводы из немецкой, славянской, грузинской поэзии. До перестройки несколько стихов были опубликованы в эмигрантских изданиях. Первая публикация стихов — в сборнике “Понедельник. Семь поэтов самиздата”, 1990 г., изд-во Руслана Элинина. В 1983—1992 гг. много сотрудничал с независимыми информационно-политическими изданиями в качестве журналиста: “Бюллетень христианской общественности”, “Экспресс-хроника”, “Согласие”, “Атгемимас” — Вильнюс, “88” — Ереван и др. С 1992 г. стихи и рассказы публиковались в переводах на немецкий, венгерский, статьи — на немецком, английском, французском языках. В 1993 г. — большая подборка стихов в “Знамени”; в 1995, 1996, 1997 гг. — рассказы в “Знамени”, “Стрельце” и др. Живет в Москве.

Генрих Сапгир

Андеграунд которого не было