Читаем Олимпиада всеведов полностью

Дао – это путь, движение, сопровождающееся непрестанным развитием и взаимным превращением инь и ян. А движение – это энергия, сформированная священной силой Космоса «дэ». Сила поддерживает вечный процесс движения, но и сама воспроизводится в этом процессе.

– Как маятник в самозаводящихся часах, – для себя уточнил Явчик.

А старец продолжал:

– И это все дао – неразличимо туманное, в нем и причина и следствие. Но оно объемлет все вещи и содержит семя всего и вся.

И двигаясь по кругу, а у круга нет начала и конца, дао способно быть отцом Неба и матерью Земли, способно родить и возродить заново все живое, включая и само время, и само пространство. Они не существуют заранее, а проявляются лишь в той мере, как это вытекает из самого дао на протяжении этого пути, сопровождающегося самовоспроизводством дэ.



Дядюшка Дао поведал тинейджерам 10 законов дао из книги «Дао дэ цзин», в которой законы природы и нравственные заповеди представлены как общие законы пути и благодати, в том числе:

– закон противоположностей (минус и плюс, инь и ян, добро и зло) и их превращения друг в друга подобно тому как начало превращается в конец, а конец – в начало при движении по замкнутому кругу:

– закон подобия: все взаимоподобно (Человек и Вселенная, земля и небо, природа и жизнь); сходятся люди с подобными взглядами на самого себя и на окружающих;

– закон ответа: принимай жизнь как она есть, а хороша она или плоха, зависит только от тебя самого; не делай другому то, что не желаешь себе;

– закон цикличности: иди и возвращайся. Ур заметил:

– Хотя слова и мудреные, но сам этот восточный принцип дао кажется мне уже не просто такой креативной выдумкой… Да – он необычен для тех, кто привык к школьному да и религиозному пониманию мира. Но дети от рождения креативны. Они лучше понимают и принимают все необычное. А мы от них не так уж и далеко ушли. Похоже, этот принцип дао есть суть всего происходящего на земле и в небе – путь вечной жизни, вечного кругооборота энергии и ее потенциала.

И забыв про самого дядюшку Дао, он продолжал рассуждать вслух:

– И в Библии и в восточных принципах даосизма есть кое-что общее: слова Бога означают примерно то же, что и космическая сила дэ, но сам Бог придуман людьми, а дао – это природный процесс кругового движения, о котором у Апостола нет ни слова.

– А слова – они что, слова и есть. Много их разных, простых и мудреных, по-разному произносимых на разных языках. Не важно, как они звучат. Важно, что они означают.

Встряла и Светка:

– В школе не учат восточной мудрости, забывая, что солнце восходит на востоке, а восток – дело тонкое. Учебники все списаны с греческого да латинского языка, а потому считается, что акромя святой Библии и нет ничего. А на востоке из поколения в поколение мудрость передавалась на слух, в мифах да поучениях мудрых старцев. Вот мы и слыхом не слышали про дао.

Навчик тоже вступил в разговор:

– Мне этот принцип дао при всей его малопонятности для нашего языка кажется более правдоподобным, когда пытаешься понять и представить то, что лежит в основе далекой и туманной картины нашего и прошлого и будущего.

А можно ли обойтись без этих малопонятных слов – дао и дэ, сохранив суть принципа не разового зарождения мира, а его непрерывного и вечного кругооборота?

– А давайте-ка послушаем и Ведуна, раз он у нас на связи, – предложил Правчик. – Вызываю.

На экране монитора у Правчика вспыхнуло пламя языческого костра, вокруг которого на первом плане расселись соплеменники шамана, а вдали витали тени их потомков, в том числе и образы наших тинейджеров.



И все они внимали

Слову Ведуна.

– В мире не было и нет Единого Бога, который создал все и вся. В мире нет ничего случайного, что случается единожды; в мире нет ничего различного, что действует по различным законам. В мире все едино и все подчиняется законам Прави, по которым взаимодействуют между собой Явь и Навь.

Ребята так и подскочили на месте от этих слов. Так, оказывается им дали столь необычные имена по самым главным природным явлениям, и они должны не только гордиться этим, но и соответствовать аж мировым законам. Только Навчик стал претендовать на большее, считая, что навь – это не только таинственные предки – корни, но и новые побеги – ветви и листья, которые символизируют и будущее.

Но спорить они не стали и вплотную приникли к экрану монитора, стараясь не пропустить ни одного слова Ведуна.

Тот продолжал:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука