Олимпионик из Ольвии

Прошагав несколько десятков метров, они невольно останавливаются. Сделать это их вынуждает открывшаяся взору удручающая картина: на небольшой уютной поляне лежит куча пластиковых тарелок, стаканчиков, вилок, ложек, всевозможных бутылок вперемешку с изгрызенными костями, колбасной кожурой и окурками. Не иначе как здесь побывала компания туристов.

— Это называется: «культурно отдохнули», — презрительно цедит сквозь зубы Юра. — Тоже мне... горе-туристы.

Гриша более категоричен:

— Убивать таких туристов надо! Из рогатки! — Затем добавляет: — Придётся как-нибудь закопать этот мусор. Хорошо, что мы взяли с собой лопаты.

Султан выражает своё пренебрежение к нерадивым туристам тем, что, обнюхав оставленный ими мусор, брезгливо фыркает и недовольно трясет головой.

Приблизившись к нужному холму с противоположной его стороны, Гриша останавливается. Показав на довольно широкое отверстие в подножье холма, говорит:

— А вот и наше жильё. Это и есть та пещера, о которой я говорил. В ней мы будем жить. Что скажете?

— Чудесное место! — осмотревшись вокруг, одобрительно замечает Юра.

Лёне местность также нравится, однако настроение у него не столь оптимистичное.

— А змеи тут водятся? — стараясь не выдать тревогу, интересуется он осторожно.

— На этом острове змей нет, — успокаивает его Гриша.

Лёня заглядывает в пещеру, и на его лице появляется растерянное выражение.

— Я думал, в ней трава растёт, а тут голый камень. Как же мы будем спать на нём?

— Пойдём сейчас на берег, насобираем водорослей, к вечеру они высохнут на солнце — вот и будем иметь подстилку, — говорит Гриша. — Словом, удобства я вам гарантирую. Будем спать, как в номере «люкс» «пятизвёздного» отеля.

— Раз так, то назовём нашу пещеру «Пятизвёздным отелем»! — спешит предложить Юра.

— А почему бы и нет? — соглашается Гриша.

— Так и запишем, — одобряет предложение брата Лёня. — Пусть знают наших.

Султан, которого жилищные условия интересуют меньше всего, тем более — какие-то там названия, участия в этом обсуждении не принимает, а сразу же отправляется осваивать новую для него местность. То и дело то поодаль, то где-то рядышком с шумом и треском вспархивают в небо потревоженные им птицы.

Робинзоновские будни пришельцев начинаются с того, что они приносят с берега по большой охапке водорослей. Оказывается, на берегу этих водорослей хоть отбавляй. К тому же сухих, которые можно тут же расстилать в пещере, что ребята и делают. Когда пол пещеры устлан водорослями, а сверху накинуто одеяло, когда все привезённые вещи расставлены по своим местам, она принимает довольно уютный вид и уже начинает нравиться Лёне.

— А что? — говорит он. — Имеем очень даже приличный отельчик.

Кое-как пообедав, аргонавты берут удочки и снова идут на берег — ловить рыбу на ужин. Отыскав подходящее место с более-менее высоким берегом, мальчишки усаживаются поодаль друг от друга и закидывают удочки. Ловится здесь преимущественно кефаль и барабулька.

Не сидит без дела и Султан. Отыскав неподалёку мель, он, как настоящий морской пёс, тоже наравне со всеми ловит рыбу: терпеливо дожидается, когда мимо проплывёт кефалька, бьёт её сверху лапой и, подцепив когтями, выбрасывает на берег. Правда, в отличие от остальных рыбаков, свой улов не несёт в общий котелок, а тут же съедает.

Незадолго до шести часов ребята поднимаются на возвышающееся в центре острова плато. Оно довольно высокое — до пяти метров в высоту. И склоны, в отличие от классического плато, так ярко описанного Конан Дойлем, покатые, удобные для восхождения. Сверху — это почти идеально ровная площадка. Такое себе уменьшенное футбольное поле. Похоже на то, что таким ровным оно стало не без вмешательства человека. Плато заросло чистецом, зопником и коровяком.

Кое-где среди травы попадаются вросшие в землю большие тёсаные камни. Аргонавты приходят к выводу, что именно на этом возвышении мог стоять когда-то храм Посейдона.

— Давайте назовём это плато Храмовой горой? — предлагает Юра.

Можно не сомневаться, что в скором времени благодаря Юре на острове не останется без названия ни одной кочки или ямы.

С плато, то бишь Храмовой горы, остров виден, как на ладони. А когда ребята взобрались на один из камней, стали видны все уголки Кермека. Отсюда, не сходя с места, можно без особого труда нарисовать план острова во всех его деталях.

Маяк на Кугаче с Храмовой горы тоже отлично виден, даже невооружённым глазом. Он стоит посреди моря, похожий издали на колпачок от шариковой ручки.

Ровно в восемнадцать ноль-ноль Гриша достаёт из кармана зеркало и, поймав солнечного зайчика, пускает его в сторону маяка. Маяк в ответ несколько раз кряду мигает своим прожектором.