Олимпионик из Ольвии

Все четверо сидят перед входом в «отель». Небо покрыто белыми пушистыми облачками, подувает тёплый ласковый ветерок, и сидеть в такой чудесный день в полутёмной пещере было бы в лучшем случае неразумно.

— Для начала давайте определимся, чем будем воевать, — первым берёт слово Лёня. — Ведь у нас всего лишь одна острога и рогатка. А у них наверняка есть пистолет. А возможно, и не один...

— Лёня, мы же не настоящую войну начинаем, со стрельбой и кровью, — прерывает его Гриша. — О такой войне и разговора быть не может. Имеется в виду другая война. Как бы сказать... бескровная, что ли. Ну-у... психическая. Или психологическая. Словом, что-то наподобие... Вот и давайте думать сообща. Может, что и придёт в голову. Важно начать. А там обстоятельства подскажут, что делать дальше.

— Действительно: нам бы начать. Дальше будет легче, — соглашается с Гришей Юра.

— А что, если мы начнём... начнём с психологической подготовки, — после продолжительного молчания произносит Лёня. Произносит не совсем уверенно, однако никто не усмехается. Разве что Султан то ли насмешливо хмыкает, то ли чихает. Но тут же, будто извиняясь, приветливо молотит по траве хвостом.

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает Лёню Гриша.

— А вот что... — Лёня умолкает, прикидывая, как бы попонятнее изложить свою мысль. — Представим такую картину... На Кермек будто бы попадает человек. Скажем, рыбу ловить. А может, просто отдохнуть. Не имеет значения. И всё же лучше — побраконьерствовать. Да, браконьерствовать! И тут его начинает преследовать какая-то нечистая сила. Ну, там... привидения или что-то в этом роде. Они днём и ночью не дают ему покоя и в конце концов сводят его с ума. А перед тем как окончательно свихнуться, этот человек, чтобы предостеречь других, пишет о перенесённых им кошмарах письмо, прячет его в бутылку и оставляет её на видном месте. Вот такая моя идея...

— Какая бутылка? Какая нечистая сила? — не может понять замысел брата Юра. — Что ты нагородил?

Зато Гриша улавливает Лёнину идею, как говорится, на лету.

— Ты хочешь сказать, что эта бутылка должна попасть на глаза браконьерам? — развивает он мысль Лёни и объясняет Юре: — Это мы от имени выдуманного человека напишем записку про разные там неприятности, которые ему пришлось пережить на этом острове. И мы же подбросим эту бутылку настоящим браконьерам, чтобы нагнать на них немного страха. Понял?

— Так бы сразу и сказал... — бормочет в сторону Лёни Юра. — А то начал...

— А я так и говорил! — огрызается Лёня. — Как тебе ещё говорить?

— Перестаньте! Нашли время спорить, — прерывает препирательство Гриша. — Идея стоящая. Это может быть началом нашей «боевой операции». Надо подумать, как это сделать практически. И, главное, где раздобыть подходящую бутылку?

— Как, где раздобыть? — оживляется Юра. — Бутылку, и не одну, нам оставили горе-туристы. В куче мусора возле бухты Незаметной.

— А ведь действительно! — веселеет Гриша.

— Между прочим, — продолжает Юра, — там были и большие пластиковые бутылки, из которых можно сделать неплохие рупоры. Ну-у... на случай, если надо будет громко покричать. Или попугать ночью...

— А из белых пластиковых тарелочек, — подхватывает Лёня, — можно запросто вырезать отличные маски. Для устрашения кое-кого.

— Здорово! — довольно потирает руки Гриша. — У нас появляются толковые идеи. Думаю, мы заставим браконьеров поверить, что на острове действительно завелись привидения. Надо только хорошенько всё обмозговать, спланировать и начинать действовать. И немедленно. Сегодня же. Уверен, что мы отобьём этим варварам аппетит к осетровой икре. Начнём с письма. Необходимо составить его сейчас же и уже сегодня подкинуть бутылку с письмом браконьерам. Итак, начинаем...

КАКОЙ-ТО КАПИТАН ГАРАНТ ПИСЬМО НАМ ПРИСЛАЛ

Море на удивление тихое, на берег раз за разом с монотонным хлюпаньем и шорохом мокрого песка набегают маленькие волны прибоя. На востоке, в утренней дымке, расплавленным золотом висит огромный диск солнца. Кажется, солнце так близко, что достаточно протянуть руку, чтобы ощутить тепло, которое оно на протяжении дня отдаёт земле и морю.

Однако Кошеля и Куманько солнце и чудесные пейзажи интересуют меньше всего. Точнее, не интересуют вовсе. У них нет времени на то, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Они сидят на корточках в тени палатки над метровым осетром, который лежит кверху распоротым брюхом на разостланной на песке целлофановой плёнке. Кошель двумя руками держит развёрнутым разрезанное рыбье брюхо, а Куманько выгребает из него деревянной ложкой икру и ссыпает её в трёхлитровую стеклянную банку.

За два часа охоты этот осетр — единственная пока добыча браконьеров. И это не может не огорчать их.

— Можно подумать, что кто-то околдовал остров, — недовольно бубнит районный прокурор. — Мне что-то подсказывает, что на сей раз мы будем без икры. А мои предчувствия редко когда меня обманывали.

На это более оптимистично настроенный начальник районной милиции философски замечает: