Олимпионик из Ольвии

— А ведь действительно какая-то чертовщина... Так и в привидения недолго поверить, — никак не может прийти в себя главный милиционер.

Наконец браконьеры успокаиваются, на «столе» появляется новая бутылка, и компания принимается за завтрак.

Ещё раз напомнить компании о появлении на острове «привидений» Грише не удаётся. На сей раз браконьеры так расселись вокруг своего стола, что бутылка оказалась прикрытой широкой спиной Кошеля.

Хотя вторая бутылка «оприходована» без каких-либо неожиданных происшествий, назвать настроение браконьеров бодрым затруднительно. Оно явно подупало. И очень заметно. У кое-кого даже аппетит пропал. Один Куманько, на аппетит которого, похоже, ничто, даже Всемирный потоп, не способно повлиять, старается за троих — за себя и за приятелей.

И КАКОГО ЧЁРТА ВЫ ПОЛЕЗЛИ В ЭТУ ЯМУ?

— По всему видать, что противник запаниковал. Пока что слегка. Но это только начало. Самое страшное вас, нехристи, ожидает впереди. Попомнится вам эта ловля! — грозит кулаком в сторону браконьеров Гриша. Затем оборачивается к Бондарям: — А теперь идём готовиться к следующему «явлению народу» привидений.

Повалявшись в палатке, часа в три браконьеры снова приступают к «работе».

На сей раз охотиться на осетров отправляются «Тюлькин» и Кошель. Куманько остаётся на берегу присматривать за палаткой и катером. Пристроившись на какой-то котомке, он от нечего делать в который раз просматривает найденную рыбинспектором записку. Когда взгляд милиционера задерживается на словах «нечистая сила», его глаза неожиданно ослепляет яркая вспышка со стороны острова. Куманько недовольно кривится, жмурится и трясёт головой. Сияние не исчезает. Тогда он с силой закрывает глаза, затем широко их открывает. Однако смотреть на остров по-прежнему невозможно: яркий свет неизвестно откуда продолжает бить прямо в глаза. Прикрывая глаза ладонью, главный милиционер пытается разглядеть, что это за свет и откуда он излучается. В конце концов ему удаётся определить, что источник света находится метрах в восьмидесяти от палатки в зарослях барбариса. Заинтригованный Куманько поднимается и, прикрывая глаза ладонью, отправляется на поиски загадочного источника света.

Идёт он медленно и осторожно, то отворачивая голову, то прикрывая глаза руками, то наклоняя голову. Однако, как бы Куманько ни хитрил, назойливый луч света постоянно бьёт в глаза, то и дело заставляя его оступаться. Это начинает раздражать милиционера. «Что же это может быть? Неужели какой-то идиот решил поиздеваться надо мной? Ну, сейчас ты у меня...» — думает, всё больше выходя из себя, Куманько.

Стремясь как можно быстрее достичь зарослей барбариса и хорошенько надрать хулигану уши, он ускоряет шаг. На его пути — длинная глубокая канава, неизвестно кем и для чего вырытая. Ослеплённый Куманько канавы поначалу не видит. Леску, которая лежит в траве, не видит тем более. Только в последний миг он замечает перед собой канаву и пытается перепрыгнуть её с разбегу. И точно в это самое мгновение притаившийся неподалёку за кустом барбариса Гриша натягивает леску. За неё цепляется нога главного районного милиционера, и он со всего маху летит кувырком в канаву. И сразу же окрестности оглашаются отчаянным воплем.

К Грише подбегают Юра и Лёня. Юра возвращает Грише зеркало.

— А теперь, ребята, вон за теми кустиками как можно быстрее к палатке! — командует Гриша. — Как только те двое направятся сюда на помощь милиционеру, делайте то, о чём договаривались. Я остаюсь здесь, чтобы помочь и тем двоим попасть в канаву. Если же возникнет необходимость, буду отвлекать от вас внимание. А вы постарайтесь не оставить следов. Пусть и дальше думают, что имеют дело с привидениями.

— А мы по дороге нарвём веников и все свои следы подметём, — озаряет Лёню удачная мысль.

— Хорошо! И ни в коем случае не показывайтесь им на глаза.

В канаве между тем не прекращаются стоны и ругань. С каждой минутой они становятся всё громче. В конце концов Куманько переходит на отчаянные вопли:

— Помогите же, олухи царя небесного! Эй, кто-нибудь! Вы оглохли там, что ли? Ко мне! На помощь! Эге-ей!

Только теперь крики главного милиционера достигают Песчаного залива. Первым настораживает уши «Тюлькин», который находится ближе к берегу. Прислушиваясь, он на какое-то мгновение замирает с поднятой острогой. Затем встревоженно кричит прокурору:

— Степанович! Вы ничего не слышите? Вроде как кто-то на помощь зовёт!

— И в самом деле, кричит кто-то, — наставив ухо в сторону берега, откликается Кошель. — Не Евдокимович ли, случаем? Куда это он девался? Возле палатки не видать... — На лице прокурора появляется озабоченное выражение. — Давай-ка поскорее на берег! Надо посмотреть, что там случилось.

Шлёпая по воде босыми ногами, Кошель и Тюлькин спешат к палатке. Там Куманько нет. Нет его и вблизи палатки. Стоны и крики доносятся откуда-то из глубины острова.

— Туда! Он там! — показывает рыбинспектор в сторону зарослей барбариса.