Олимпионик из Ольвии

— Нам бы покупаться, понырять да рыбу половить, — вторит брату Юра. — А если бы ещё маска для подводного плавания была, тогда...

— В таком случае всё нормально, — оживляется Гриша. — Таких развлечений здесь хоть отбавляй. И маска у нас найдётся. Даже две...

На следующий день, едва взошло солнце, Гриша, Лёня и Юра уже сидели с удочками на валунах, которых будто кто-то нарочно набросал в воду у западного берега острова. Клевали преимущественно бычки. Изредка попадались на крючок полосатые жёлто-зелёные рулены и серебристые кефальки. Ещё реже — голубые лобаны.

Вначале, как принято на рыбной ловле, все трое молчат. Только со временем, когда на куканах уже вдоволь рыбы и рыбачий азарт начинает угасать, Лёня решается спросить:

— Гриша, тебе никогда не приходило в голову, поискать на этом острове сокровища?

— Откуда им тут взяться, этим сокровищам? — пожимает плечами Гриша.

— Пираты могли закопать... Или корсары...

— Ну-у... Во-первых, пираты и корсары — одно и то же. Во-вторых, ни пиратов, ни корсаров здесь никогда не бывало. Они водились там... в Атлантическом океане. Да ещё в Индийском. А тут... Если кто и забредал сюда, то разве что контрабандисты. А контрабандисты своих сокровищ не закапывали.

— Жаль, — вздыхает Лёня. — А я думал...

— Гриша! — спохватывается вдруг Юра. — А где здесь остров Кермек? Далеко отсюда?

— Не очень. Зачем он тебе?

— Да вот... вспомнил. Как-то наш историк любопытную историю об этом острове рассказывал. Уверял, что всё это было на самом деле.

— Давай рассказывай. Я люблю занимательные истории. Лишь бы они с морем были связаны, — говорит Гриша и убирает удочку в сторонку.

Долго просить Юру не приходится.

— Тогда слушай, — начинает он. — Лет приблизительно за шестьсот до нашей эры в Северном Причёрноморье появились греческие переселенцы. Или поселенцы? Словом, греки. Они основали здесь много своих городов — Ольвию, Тиру, Керкинитиду, Феодосию, Пантикапей, Фанагорию...

— Мы это тоже проходили, — замечает Гриша.

— Ты слушай дальше, — говорит Юра. — Одновременно греки сооружали чудесные храмы. И почему-то любили строить их на островах. Ты, конечно, слышал, что на острове Змеином, который древние греки называли Левке, когда-то стоял известный во всём античном мире храм Ахилла?

Гриша кивает головой.

— Зато вряд ли ты слыхал, что не менее известный храм, посвящённый богу морей Посейдону, был возведён на острове Кермек, который в давние времена назывался Киосом. Вот так! Каждый греческий моряк считал своим святым долгом хоть раз в жизни посетить этот храм и преподнести ему дары.

— Об этом я действительно не слыхал, — сознаётся Гриша.

— Вот видишь! — замечает Лёня. — А ведь остров этот где-то недалеко отсюда.

— Я был на этом острове. И даже несколько раз. Однако ничего такого не видел. Кроме обломков обтёсанного камня.

— А ты что хотел увидеть? Храм? — спрашивает Лёня. — Ведь с той поры прошло больше двух тысяч лет.

— Слушай дальше, — говорит Юра. — Где-то в середине первого столетия до нашей эры в эти края пожаловали с Придунавья полудикие племена гетов под предводительством... забыл, как его... Буберисты или Буребисты. Они захватили, разграбили и сожгли Ольвию и другие греческие поселения. Погибло много людей. Узнав о нашествии гетов, жрецы храма Посейдона все сокровища и ценные статуи вроде как спрятали где-то на острове. Да так спрятали, что захватчики, как ни старались, так и не сумели их отыскать. Обозлённые, они жрецов всех до единого поубивали, а храм разрушили. Клад на Киосе, то есть на Кермеке, никто до сих пор так и не нашёл. А впрочем, его по-настоящему никто и не искал. О нём просто забыли.

— Вот если бы нам повезло и мы отыскали эти сокровища! — мечтательно закатывает кверху глаза Лёня. — Ведь это где-то совсем близко.

— Отсюда шесть миль, — говорит Гриша и уточняет: — То есть одиннадцать с гаком километров.

— А он большой, этот Кермек? — интересуется Юра.

— Побольше нашего Кугача. Где-то так... — морщит лоб Гриша, — около километра в диаметре будет. Кстати, остров виден с маяка. Вот поднимемся наверх и поглядим.

И ПОЧЕМУ ВАМ НЕ СИДИТСЯ ДОМА?

Преодолев около сотни ступенек, мальчишки оказываются в застеклённой башенке на самой верхушке маяка. Отсюда, с высоты двадцати пяти метров, горизонт отодвигается и становится намного шире, а море — прямо-таки бескрайним. Только на севере виднеется серая полоска береговой линии. На юге — сколько видит глаз, синяя морская гладь. Лишь в одном месте среди этого безбрежия заметно в дрожащей дымке тёмно-синее пятнышко.

— Вот это и есть тот самый Кермек, — показывая на пятнышко, говорит Гриша.

— Вот побывать бы на этом острове! Да поискать сокровища... — мечтательно тянет Лёня.

— А вдруг бы нам повезло, — вторит брату Юра. — Представляете: мы находим древнегреческий клад! Вот была бы сенсация так сенсация!

— Вы это серьёзно? — спрашивает Гриша. — Действительно хотели бы побывать на этом острове?

— Ты ещё спрашиваешь! — отзывается Юра.

— Ещё как хотим! — поддерживает брата Лёня.