Оливер Твист

Его милость зналъ это превосходно, но ему хотлось, пользуясь своей безнаказанностью, сдлать во что бы то ни стало непріятность человку.

— Свидтелемъ противъ мальчика, да? — сказалъ Фенгъ, презрительно смривъ мистера Броунлоу съ головы до ногъ. — Привести къ присяг!

— Прежде, чмъ меня приведутъ къ присяг, я долженъ сказать нсколько словъ, — отвчалъ мистеръ Броунлоу. — Никогда во всю жизнь мою не случалось со мною ничего подобнаго и я не могу поврить…

— Придержите вашъ языкъ, сэръ! — сказалъ мистеръ Фенгъ такимъ тономъ, который не допускаетъ никакихъ возраженій.

— Нтъ, этого я не сдлаю, сэръ! — отвчалъ старый джентльменъ.

— Сію же минуту придержите вашъ языкъ, въ противномъ случа я прикажу вывести васъ вонъ! — сказалъ мистеръ Фенгъ. Вы дерзкій, наглый человкъ. Какое имете вы право оскорблять судью!

— Что-о? — воскликнулъ старый джентльменъ и лицо его вспыхнуло.

— Приведите къ присяг этого человка! — крикнулъ мистеръ Фенгъ своему клерку. — Ни слова! Приведите его къ присяг!

Негодованіе мистера Броунлоу чуть не дошло до крайнихъ предловъ, но вспомнивъ въ эту минуту, что онъ можетъ нанести вредъ мальчику, если не воздержится, онъ ршилъ взять себя въ руки и присягнуть.

— Теперь отвчайте, — сказалъ мистеръ Фенгъ. — Что вы свидтельствуете противъ мальчика? Что вы имете сказать противъ него, сэръ?

— Я стоялъ у прилавка съ книгами… — началъ м-ръ Браунлоу.

— Довольно, сэръ! — сказалъ мистеръ Фенгъ. — Полисменъ! Гд полисменъ? Приведите къ присяг полисмена. Ну-съ, полисменъ, какъ было дло?

Полисменъ униженно доложилъ ему, какъ онъ исполнилъ свою обязанность, какъ онъ обыскалъ Оливера, но ничего не нашелъ у него и что больше этого онъ ничего не знаетъ.

— Нтъ еще свидтелей? — спросилъ мистеръ Фенгъ.

— Нтъ, ваша милость! — отвчалъ полисменъ.

Мистеръ Фенгъ сидлъ нсколько минутъ молча, а затмъ возвышая постепенно голосъ, сказалъ, обращаясь къ обвинителю:

— Можете ли вы въ точности установить ваше показаніе противъ этого мальчика или нтъ? Вы присягали. Если вы будете стоять, отказываясь дать показаніе, то я оштрафую васъ за неуваженіе къ закону. Я васъ…

Что собственно хотлъ сказать мистеръ Фенгъ, осталось навсегда неизвстнымъ, такъ какъ у клерка и у тюремщика начался въ эту самую минуту сильный приступъ кашля; первый къ тому же уронилъ на полъ очень тяжелую книгу, стукъ которой помшалъ слышать слова полицейскаго коммиссара… Упала книга случайно, разумется.

Не смотря на вс эти перерывы и то и дло наносимыя ему оскорбленія, мистеру Броунлоу, все же удалось дать показаніе. Онъ сказалъ, что очень растерялся въ первую минуту и бросился бжать за мальчикомъ лишь потому, что тотъ также бжалъ; за тмъ выразилъ надежду, что судья повритъ тому, что мальчикъ не воръ, а только, быть можетъ, былъ знакомъ съ ворами, а потому поступитъ съ нимъ снисходительно, не примняя къ нему всей строгости законовъ.

— Его и такъ уже били, — сказалъ старый джентльменъ въ заключеніе. — Боюсь, — прибавилъ онъ, поглядывая на мальчика, — боюсь, что онъ боленъ.

— О, да, разумется! — сказалъ мистеръ Фенгъ съ насмшливой улыбкой. — Ну ты, безъ притворствъ, бродяга ты этакій! Не поможешь этимъ. Какъ тебя зовутъ?

Оливеръ хотлъ отвтить, но языкъ не повиновался ему. Онъ былъ смертельно блденъ и ему казалось, что все кругомъ него вертится.

— Какъ тебя зовутъ, закоренлый ты негодяй! — спросилъ мистеръ Фенгъ. — Полисменъ, какъ его зовутъ?

Слова эти относились къ толстому, грубому на видъ, старику въ полосатой куртк, который стоялъ у перегородки. Онъ наклонился къ Оливеру и повторилъ вопросъ; но видя, что мальчикъ дйствительно не въ состояніи понять вопроса, и зная, что судья придетъ въ бшенство, если не получитъ отвта и вслдствіе этого усилитъ наказаніе, отвчалъ самъ наудачу.

— Его зовутъ Томъ Уайтъ, ваша милость! — сказалъ онъ.

— Онъ не хочетъ отвчать, кажется? — сказалъ мистеръ Фентъ. — Хорошо, очень хорошо! Гд онъ живетъ?

— Гд можетъ, ваша милость! — отвчалъ полисменъ, длая видъ, что выслушалъ отвтъ.

— Есть ли у него родители? — продолжаіъ мистеръ Фенгъ.

— Онъ говоритъ, что они умерли, когда онъ былъ совсмъ еще маленькій, — отвчалъ наудачу полисменъ.

Въ этомъ мст допроса Оливеръ поднялъ голову и, бросивъ кругомъ умоляющій взглядъ, слабымъ голосомъ попросилъ дать ему пить.

— Глупости! — крикнулъ мистеръ Фенгъ, — нечего дурачить меня!

— Мн кажется, онъ въ самомъ дл боленъ, ваша милость, — осмлился сказать полицейскій.

— Мн это лучше извстно, — отвчалъ мистеръ Фенгъ.

— Смотрите за нимъ, полисменъ, — сказалъ старый джентльменъ, невольно протягивая руки, — онъ сейчасъ упадетъ.

— Отойдите въ сторону, полисменъ, — крикнулъ мистеръ Фенгъ, — пусть падаетъ, если ему нравится.

Пользуясь этимъ добрымъ позволеніемъ, Оливеръ упалъ на полъ и потерялъ сознаніе. Бывшіе въ контор люди переглянулись другъ съ другомъ, но не посмли двинуться съ мста.

— Я такъ и зналъ, что онъ притворщикъ! — сказалъ мистеръ Фенгъ, считая случившееся неоспоримымъ доказательствомъ своихъ словъ. — Пусть лежитъ, ему это скоро надостъ.

— Какъ вы думаете поступить въ этомъ случа, сэръ? — тихо спросилъ клеркъ.