Омут

– Господи, чушь какая! Вы разговариваете со мной, как с умственно отсталым. Нормально я к слонам отношусь!

– Пожалуйста, успокойтесь, – мягко перебила она меня, – не нервничайте.

– Я не нервничаю. Но это же смешно просто!

– Вас смешат слоны?

– Нет. Просто я привык к тому, что в этой комнате задают другие вопросы. Это разве не очевидно?

Она принялась что-то тщательно записывать в блокнот. Я попытался разобрать хоть слово, но понял, что это бессмысленная затея. Почерк у мозгоправа был… изысканным.

– Николай, я прошу вас сделать глубокий вдох.

– Это ни к чему. Я спокоен.

Она испытывающе на меня посмотрела.

– Мы можем продолжить?

– А у меня есть выбор?

Она сочла мой вопрос риторическим.

– Иногда я хочу кого-нибудь убить.

– Нет.

– Иногда я вру.

– Да.

– Иногда у меня случаются галлюцинации.

– Нет.

– Мне нравится пить кофе.

– Да.

– Мне нравится пить кофе со сливками.

– Не очень.

– Затрудняетесь ответить?

– Нет. Просто я отдаю предпочтение чёрному кофе, но иногда хочется и со сливками. Это так важно? В ближайшие лет десять я не то что сливок, я и воды-то чистой не увижу. А про слонов так вообще говорить не приходится.

Произошло маленькое чудо, и на лице у холодной, безжизненной рыбы образовалось некое подобие улыбки. Она даже пальцы ненадолго расслабила.

– Когда у меня хорошее настроение, я позволяю себе посмеяться.

– На этот вопрос тоже необходимо отвечать или это вы о себе?

– Да. Это вопрос теста. – Она снова едва заметно улыбнулась.

– Да. Я позволяю себе смеяться. И делаю это с удовольствием.

– Иногда я вру, что не хочу никого убивать.

– Мне кажется или этот вопрос уже был?

– Иногда я вру, что не хочу никого убивать, – настойчиво повторила рыба.

– Нет.

– Мне нравится смеяться.

– Безусловно.

– Иногда, когда я расстроен, я смеюсь.

– Не думаю.

– Пожалуйста, отвечайте только «верно», «не верно», «затрудняюсь ответить».

– Не верно.

– Я люблю слонов.

– Да, очень люблю слонов. Даже больше, чем кофе!

– У меня много врагов.

– Нет.

– У меня врагов больше, чем я того хотел бы.

– Нет.

– Я испытываю негативные чувства по отношению к людям, желающим доставить мне неприятности.

– Да.

– Когда мне не удаётся переступить через трещину на асфальте, я расстраиваюсь.

– Нет.

– Если мой враг предложит мне кофе, я откажусь.

– Нет. Возможно, он пытается со мной примириться.

– Только «да», «нет»…

– Знаю, знаю. Хорошо. Я понял. Продолжайте.

– Я люблю заниматься сексом.

– Да.

– Я стараюсь быть преимущественно искренним человеком.

– Да.

– Когда у моих родственников неприятности, я расстраиваюсь.

– Да.

– Я дорожу взаимоотношениями со своими друзьями.

– Да.

– Я люблю свою дочь.

– Да.

– Я никогда не вру.

Только сейчас я понял, что произошло. Женщина с рыбьей головой продолжала сидеть в прежней позе, зачитывать утверждения и конспектировать мои ответы. Ни один мускул не дрогнул на её лице. Но всё, что ей было от меня нужно, она уже получила.

– Я никогда не вру, – повторила она, не меняя тона.

– Может, хватит уже? – спросил я, чувствуя себя обманутым лопухом.

– Простите?

– Хватит, говорю. Всё, что вы хотели от меня услышать, я уже сказал. К чему продолжать эту постановку?

– Николай Евгеньевич, мы должны закончить тестирование. Его результат будет иметь прямое влияние на результаты следствия. Возможно, вам потребуется квалифицированная медицинская помощь. В таком случае ваш адвокат сможет добиться принудительного лечения вместо внушительного срока в тюрьме. Понимаете?

– А если я откажусь?

– Это будет иррациональным поступком.

– Разве психи поступают иначе? Ведь я псих, не так ли?

– Никто не утверждает, что вы псих. Пожалуйста, закройте глаза и сделайте глубокий вдох.

– Да спокоен я! – заорал я на неё и вскочил со стула.

Женщина тут же подпрыгнула на тощей пятой точке и стала торопливо собирать исписанные каракулями бумаги в папку. Щёлкнул замок, в помещение вошёл караульный.

– Всё в порядке?

– Да, – бесцветным голосом сказала Илона Александровна. – Мы закончили.

После двух повторных допросов и контрольной беседы с психиатром меня перевезли в специализированное медучреждение для проведения комплексной психиатрической экспертизы. И если до этого адом казалось то, что происходило в СИЗО, то с первых минут нахождения здесь я понял, что настоящий ад только начинается.

Часть четвёртая. Терапия

Мир без психопатов? Он был бы ненормален!

Станислав Ежи Лец

В сущности, есть лишь один вид психической ненормальности – неспособность любить.

Анаис Нин

Глава 33. Просто Аглая