Омуты и отмели

…Рита сидела на полу скрестив ноги среди таких же, как она, фанаток. Она первый раз оказалась на живом концерте этой группы, да еще так близко к музыкантам, и волновалась. И музыканты, и инструменты были какие-то странные: Рита никогда не видела таких барабанов и флейт. Наконец из правой двери вышел высокий светловолосый парень с гитарой, и зал завопил.

Серебристые волосы, удлиненное лицо с крупным носом – некрасивое, но благородное, насмешливые светлые глаза с морщинками у век, большой улыбчивый рот. В нем было что-то от клоуна – белый клоун, грустный и смешной одновременно. Да и одет во все белое – штаны, необыкновенная рубаха с вышивкой и бахромой. И босиком. На шее и запястьях – кожаные тесемки с амулетами.

Концерт начался. Рита слушала, совершенно очарованная и музыкой, и этим белым клоуном, который виртуозно играл на гитаре, а потом, увлекшись – а Рита тоже слишком выдвинулась вперед, – наткнулся на нее и чуть не упал, но выправился и засмеялся над ее испуганным видом. И потом все время смотрел на нее и улыбался, а Риткино сердце каждый раз ухало куда-то вниз.

Когда все закончилось, Рита никак не могла встать и уйти – так и сидела на полу, переживая, пока две сильных руки вдруг не подняли ее с пола. Она медленно поднималась вверх, словно всплывая из толщи воды к солнцу – серебряному Солнцу со светлыми насмешливыми глазами и клоунской улыбкой.

– Зеленоглазка, – спросило Солнце, – поедешь со мной?

Она могла только кивнуть. Они куда-то ехали в машине, поднимались на лифте, а потом любили друг друга на широкой белой кровати в комнате с белыми стенами – кажется, это была гостиница. Или нет? Рита так и не произнесла ни одного слова, просто смотрела на него во все глаза, околдованная и потрясенная происходящим до глубины души. Только ответила, когда он спросил, как ее зовут:

– Рита…

– Маргарита, значит? А где же твои желтые цветы?

Рита не поняла, о чем он говорит. И все смотрела и смотрела на него, как на солнце, растворялась в его сиянии, пропадала, таяла, исчезала…

– Где ты, детка? – спросил он нежно. – Эй, на корабле! Человек за бортом!

Рита только моргала.

– Ты есть не хочешь? Пойдем, а то я голодный, как волк.

Они что-то ели, пили красное вино, и это было так красиво – красное вино посреди снежной белизны, что Рита задумчиво наклонила бокал и разлила вино на белую скатерть – получилось сердечко…

Там что, была белая скатерть, в гостинице? Или на простыню разлила?

– Эй, эй! Ты что делаешь! Детка, да ты совсем сrazy! Ну, иди ко мне…

Он целовал Риту и все время улыбался, просто не мог остановиться: с таким обожанием смотрела на него эта зеленоглазая девочка! Как на Бога.

– Маргарита. – Он провел пальцем по ее бровям, потом по губам. – Жемчужина, значит? Pearl! Разве ты жемчужина? Ты мой Pearl Harbor…

И Рита опять не поняла, о чем он говорит.

Она проснулась утром и долго лежала, разглядывая свое спящее Солнце. Потом поцеловала его в лоб, встала, оделась, нашла на столике пачку желтых стикеров и ручку, написала: «Я люблю тебя!», и, вынув из уха, вколола в бумажку одну из своих жемчужных сережек-гвоздиков, подаренных отцом. Приклеила стикер с сережкой на его ноутбук и ушла…

Марина все поняла. Дальше уже можно было не смотреть. Господи, бедная девочка! Рита влюбилась с такой сокрушительной силой – как ей казалось, совершенно безнадежно, потому что разве могла она, такая мерзкая и никчемная, быть достойной своего Солнца! – что ее сознание заблокировало все воспоминания. Серое пятно, провал в памяти. Обнаружив, что беременна, Рита никак не могла понять, откуда оно взялось, это дитя под сердцем! И думала: наверное, все-таки что-то было, на той последней питерской вечеринке. Марина посмотрела – нет, ничего не было, Рита действительно только напилась. Да можно было и не смотреть, потому что Лёсик – просто копия этого странного музыканта.

– Я знаю, кто он! Это Страйдер!

– Кто?

– Страйдер! Сейчас…

И Рита кинулась к ноутбуку, бормоча:

– Господи, неужели это и правда было? Неужели мы с ним? И Лёсик! Боже мой!

Она лихорадочно щелкала клавишами, открывая какие-то окна, потом закричала:

– Вот он, смотри!

Марина посмотрела: это был сайт музыканта по имени Strider. С фотографии на нее смотрел тот самый белый клоун – «серебряное Солнце» Риты. И правда, вылитый Лёсик, только с гитарой. Марина прочла: «…гитарист, композитор, лидер группы «vagrant birds», успешно гастролирующей по России и зарубежью. Играет в музыкальном стиле, объединяющем фолк и фьюжн. Настоящее имя – Геннадий Легода. Родился в Воронеже…»

Но Рита читала быстрее ее и вдруг закричала, ткнув пальцем в экран:

– Мама, ты посмотри только! – И окаменела, потом с жалобным видом медленно повернулась к Марине. Марина обняла ее и поцеловала:

– Если тебе хочется, можешь называть меня мамой. Я не против. Ну ладно, ладно! Что ты там увидела, детка?

– Вот!

В списке музыкальных композиций Страйдера: «Песчаный город», «Забытые сны», «Черные берега» была «Потерянная жемчужина», около которой дрожал палец Риты.