Он пришел издалека

Дело было не в маскировке. Опять множественная личность. Люди в жизни не похожи на свои фотографии, потому что в живом человеке ощущается личность. А в его случае отличие было куда более выраженным. Как бы точно ни передавала камера его черты, люди их не узнают, потому что он, стоя рядом, внушает им доверие и почтение. Должно быть, потому его до сих пор и не опознали.

— Извините за беспокойство, — проговорил Дэн, проталкиваясь между подступающими с двух сторон мужчинами. — Но я спешу.

— Конечно-конечно, — извиняющимся тоном ответил Карл и посторонился.

— Но за него дают деньги! — с болью в голосе выкрикнул человек с фонариком.

— А ведь и верно, — спохватился Карл. Мысль о деньгах, как видно, перевешивала все остальное. С видимой неохотой он все же протянул руку и развернул Дэна к себе лицом.

— Мы отвезем вас в «Интерплэнет», а уж оттуда отправитесь в больницу. Не бойтесь, мы вам ничего не сделаем. Нам не за то платят, чтоб мы вас обижали.

Поначалу они, наверное, искренне хотели помочь, но теперь, найдя посреди улицы живые деньги, не собирались выпускать их из рук. Только вот Меррол не собирался ехать с ними в «Интерплэнет». Он вырвался.

— Поделим награду, — предложил Карл. — Нехорошо, что придется тащить его волоком.

Меррол пытался его обойти, Но Карл поймал его за руку и заломил, угрожая сломать кость. Не сломал — но не потому, что плохо умел, а потому, что пропорции руки оказались не те, на какие он рассчитывал. Теперь возможность применить рычаг перешла к Мерролу, и тот ее не упустил. Вырвавшись, он взмахнул длиной рукой с большим кулаком, и Карл свалился.

Человек с фонариком выронил фонарик и вцепился Дэну в плечо, нащупывая нерв. Если бы нащупал — свалил бы, но нерва на положенном месте не оказалось. При операции его перенаправили по другому пути.

Меррол содрал с себя второго и свалил его поверх Карла. Швырнул жестче, чем ему бы хотелось, и оба больше не шевелились.

Дэн забрался в прыгун и покатил по темному городу. Из-за них он потерял время — в наказание они лишатся прыгуна. Подберут утром, если решатся подать заявление. Выскочив из машины, Дэн вбежал в больницу.

В коридоре попадались разные люди — больница не спала и ночью — но первой, кого он узнал, была Эрика.

— Дэн! — Она не знала приемов, но вцепилась в него так, что не помогло бы и дзюдо. Или помогло бы — если бы Дэн захотел. Он не хотел.

Очень нескоро он заметил, что кто-то похлопывает его по плечу. Дэн обернулся.

— Такими вещами лучше наслаждаться наедине в собственном доме, — буркнул доктор Крандер. — Но когда на кону стоит жизнь, о страсти следует забыть.

Физическое возбуждение понемногу гасло. Дэн поставил Эрику на пол, но продолжал нерешительно держаться за нее. Жест вышел двусмысленный.

— Это вы называете срочным случаем? — ехидно вопросил Меррол. Он, чтобы добраться сюда, нарушил множество мелких законов и едва не сломал себе шею. Он имел право злиться, только почему-то не злился.

Доктор ответил ему оскорбленным взглядом.

— Вы считаете нас аморальными? Описанная мной больная существует — одна из наших сотрудниц. Действительно, мы нашли и других доноров, но считаем, что вы можете сделать для нее больше. Эта женщина безответственно вошла во «внеземную» палату без предусмотренной защиты — не знаю, что она там ловила, но поймала. — Крандер насупился. — Мы подправили факты совсем немного — только заменили ее портрет на фото вашей жены. Она сама предложила. Кроме того, известно, что симпатичной девушке помогают охотнее — а Эрика, разумеется, хотела вернуть вас.

Узнав, о какой больной идет речь, Дэн больше не возмущался. После того, как мисс Джерремс перелили фракции его крови, перемены к лучшему были заметны даже на его неопытный взгляд.

Он подозрительно посматривал на Эрику, расхаживавшую по дому в дезабилье, которое не могло сделать ее прекраснее, но странным образом делало соблазнительнее. Он простил бы ей такую мелочь, как сомнение в его личности. Муж и жена не то, чтобы отрезаны от всего человечества и не подвластны любви и отвращению к людям противоположного пола. Ему самому стоило только вспомнить ту стюардессу.

Важнее было другое — каковы ее истинные чувства к нему. Смешок в неподходящий момент может навсегда погубить мужское эго!

— Теперь ты точно знаешь, что ошибки не было, — начал он, прикрываясь иронией. — Но уверена ли, что хочешь такого мужа, как я?

Эрика бросила возиться с прической. Склонила голову к плечу и взглянула на него — на тело, опровергавшее законы анатомии и на клоунскую маску вместо лица — с той разницей, что клоунскую маску можно снять.

— Ты хочешь от меня избавиться? — спросила она вместо ответа.

Эрика внимательно изучала его, и Дэн видел, что она, в отличие от мужчин, отчетливо различает каждую черту: видит чужой нос, не скрывающий, что оказался не на своем месте, видит как оплыла четкая прежде линия подбородка…

— Избавиться не хочу, — ответил он. — Но не нужен ли тебе кто посимпатичнее?

Ему нужно было знать ответ, чтобы не мучиться так.

— Посимпатичнее? — повторила она. — Ты хочешь, чтобы я ответила?

Эрика подошла, прижалась к нему.