Он пришел издалека

— Вы устали, — сказал он. — Присмотритесь к вашей птичке за окном. Рад буду услышать, что она в скафандре. Если нет, ей недолго жить.

Олсинт встрепенулся и огляделся. Он перепутал, в какую сторону смотрит. Иллюминатор перед его глазами открывал вид не в коридор, а в космос.

Он отчаянно заморгал, но птичка никуда не делась и не собиралась умирать. Там не было воздуха. До ближайшей планеты миллионы миль. Птичка трепетала крылышками в безвоздушном пространстве и разевала клюв — будто пела.

Смешно. Там нечему было донести звук, но ему все же почудилось, будто сквозь толстое армированное стекло иллюминатора он слышит поющую в космосе птицу.

Олсинт решительно закрыл глаза и больше не открывал. Хватит с него бед и без галлюцинаций.

Франклин закончил перевязку и постучал его по плечу.

— Уже можно смотреть.

Олсинту смотреть не хотелось, но перед искушением он не устоял. Взглянул через плечо доктора в иллюминатор.

— Пропала? — спокойно спросил Франклин.

— Пропала, — с облегчением ответил Олсинт.

— Вот и хорошо. Такое иногда случается. Не стоит беспокоиться, пока удается вернуться к реальности. — Франклин порылся в своих запасах. — Принимайте это. Поможет.

Олсинт молча взял упаковку таблеток и вернулся в свою каюту. Он был весь в поту.

Франклин ее видеть не мог, потому что не посмотрел, но птица либо была, либо ее не было. Если не было, Олсинт теряет связь с реальностью и ему надо бы следить за собой. На этот вариант намекал Франклин. А может, он хотел, чтобы Олсинт в это поверил.

Но это еще не значит, что птицы не было. Ее могли запаять в пластиковый пузырь. Прозрачный пузырь был бы невидим на фоне космической черноты. Если так, хитроумный же способ кто-то выдумал, чтобы сбить его с толку.

Олсинт задержался на этой мысли. Непонятно, зачем столько усилий, но одно можно было считать доказанным: у неизвестного противника богатое воображение.

Прошло время — возможно, несколько суток, хотя на корабле эта единица мало что значила. Отсчет велся по рабочим сменам, а сколько они длились, Олсинта не потрудились известить. Последняя планета системы была изучена и на нее отправили долгоиграющий передатчик. Пометив звезду, корабль продолжил путь.

К какой цели, Олсинт не знал и не спрашивал. Куда-то, к еще не внесенной в каталог звезде — и хватит с него.

Руки у него зажили, бинты сняли. Ларрейну снова назначили ему в помощь. Остальная команда, если и знала или догадывалась о чем-то, помалкивала, и жизнь корабля-метчика как будто вернулась на привычные рельсы.

Олсинт успокоился. Он не сомневался, что будут новые попытки его устранить, но он успел обдумать встречные меры.

Полностью подготовится он не успел. Они с Ларейной подходили к растению. Двери остались открытыми, и он издалека заглянул внутрь. Бегло оглядел ряды механизмов и встал как вкопанный.

— В чем дело? — осведомилась Ларена.

Он облизнул губы.

— Зайди с той стороны и закрой дверь. Не шуми, но дверь закрой быстро.

Она ответила любопытным взглядом и хотела зайти в комнату с растением.

Олсинт схватил девушку за плечо.

— В обход, я сказал. Не напрямик.

Она пожала плечами и пошла в обход. Через некоторое время дверь на другом конце комнаты закрылась, а Ларейна вернулась к нему.

— Что там? — спросила она, по его примеру, шепотом.

— Я хочу, чтобы ты сама посмотрела.

Ларейна заглянула внутрь.

— Ничего не вижу.

— Отсюда сейчас не видна, но она еще там.

Он прикрыл дверь.

— Заходи скорей, я тебе покажу.

Девушка послушна зашла, и он, протиснувшись за ней, закрыл дверь до конца. Ларейна ждала.

— Птица, — заговорил Олсинт. — Я прошу тебя подтвердить, что она здесь.

— Птица? — с огорчением повторила удивленная девушка. — Как она сюда попала?

— Не знаю. Потом разберусь. — Больше не было нужды шептаться, пленнице некуда деться, но Олсинт продолжал шепотом. — Какой-то психологический трюк. Лучший способ с этим покончить — изловить птицу.

Ларейна опасливо отстранилась.

— Ты ее видел?

— Видел, и хочу поймать ее при тебе.

— Тогда лучше пошуметь. Вспугнуть ее.

— Хорошо. Тебе этот проход, мне тот. Увидишь — крикни.

Они разделились. Олсинт искал тщательно, сдвигал все, что двигалось, высматривая вспышку красного оперения. Хитрюга затаилась.

Они с Ларейной встретились в центральном проходе.

Девушка, отвечая на невысказанный вопрос, мотнула головой.

— Не видела.

— Она здесь, — упрямо проговорил Олсинт. — Я не мог ошибиться.

Ларейна хотела что-то сказать, но передумала.

— Давай еще поищем, — предложила она. На уме у нее было другое — что именно, читалось по лицу.

Они еще раз осмотрели механическое растение. Проверили каждую щелку, каждый уголок. Олсинт заглядывал в механизмы, цистерны и поддоны, у самого пола и под потолком. Они искали, но птицы не было.

Ларейна, сойдясь с ним, показала глазами наверх.

— Может, вылетела через вентиляцию?

— Не могла, — резко ответил он. Вентиляционные отверстия были закрыты фильтрами, через которые не всякий микроб прошел бы. Ларейна подсказала ему оправдание, но он не мог принять такой помощи.