Мордехай со своей стороны обратился к капитану, сказав: «Я прошу вас меня извинить, но мне, как главе нашей маленькой семьи, хотелось бы позвать на Сарочкин пирог наших очень близких друзей, от которых у нас нет тайн. Вы позволите, господин капитан? И затем, я уверен, что им уже сообщили о вашем прибытии в наш кибуц».
«Очень интересно! – проговорил капитан Штейн: – Кто является вашими знакомыми, если им сообщают о прибытии федералов?» И так же, как в первый раз, он пристально взглянул на Мордехая, однако на этот раз муж Сары не испытал дрожи в своем теле. Наоборот, его спокойствие привело к тому, что капитан не отказал в просьбе Мордехая и разрешил ему позвонить друзьям семьи.
И вот, не успел Мордехай набрать номер на своем телефоне, как дверь дома открылась, и в комнате появился силуэт человека, облаченного в белые одежды. Оконные занавески шевелились от неожиданно налетевших порывов ветра. Вся комнатная утварь неудержно затряслась и все находившиеся в комнате застыли. Лицо вошедшего было скрыто, но раздался твердый спокойный голос: «Вам не дано понять происходящее. Вам не дано помочь самим себе. Ваши руки слабы и ваши ноги не имеют твердости. Вашим глазам не дано возможности видеть в густом тумане. Вы не умеете руководить своим разумом, но ваш разум руководит вами. Если все это действительность, тогда каким образом вы можете уберечь то, что вам не принадлежит по праву вашей временной жизни. Кто из вас может родить огонь из ничего, и кто из вас может пожрать огонь, испепеляющий все живое? Ваши сердца горячи только до тех пор, пока в них бьет ключом человеческая кровь. Источником ваших жизней является душа, вырывающаяся из вас в момент сна и возвращающаяся к вам не по вашей воле. Вы посланы к моим слугам для испытания их тайной сущности, но не вашими способами они испытаны перед хозяином их душ. Отправляйтесь назад и передайте тому, кто послал вас сюда, что если они желают оказать помощь людям, тогда пусть осуществляют ее незаметной глазу человеческому», – сказав все это, он исчез так же, как и появился.
Капитан Штейн и два сопровождающие его лейтенанта встали и покинули дом Мордехая и Сары. Мордехай остался стоять на своем месте с телефоном в руке, а Сара, принесшая чай с пирогом, не поняла, что произошло. Но спустя некоторое время в этот кибуц приехали пара десятков молодых добровольцев для работы на земле. А через три месяца мама Сара разродилась еще двумя красавцами-мальчиками. На Брит-Мила съехалось большое количество людей из соседних кибуцев для поздравления и благословения Ирмиягу и Элишайя – сыновей Сары и Мордехая.
В одном из домов старого города в Иерусалиме находилось старое и очень обветшалое здание из двух этажей. Никто из живущих рядом с этим домом никогда не видел кого-либо входящих или выходящих из него. С улицы этот дом имел непривлекательный вид: двери и окна были заколочены досками, каменные стены, побитые временем, и лишь незаметный отпечаток номера дома говорил, что когда-то он был жилым. Крыши соседних строений были или плоскими, или остроконечными, а крыша этого дома отличалась тем, что была куполообразной, и под куполом находилась баллистическая антенна. Информация всего мира текла по толстым проводам, исходящим из антенны и спускающимся под фундамент этого невзрачного здания в глубокую шахту, ведущую в строго засекреченную базу разведывательного управления всего Израиля.
В один из кабинетов этого подземного заведения вошел капитан Штейн по вызову своего патрона, полковника главного разведывательного управления господина Меир. И когда Штейн закрыл за собой дверь, из полутемного помещения до его слуха донеслись слова командующего многих секретных подразделений: «Проходи, капитан. Я здесь не один, поэтому для нашего разговора совсем необязателен свет. Капитан Штейн! Объясните сложившуюся обстановку и доложите о ваших наблюдениях за жизненным укладом интересующей нас семьи». Наступила непродолжительная тишина, за которой последовал ответ.