Она не умела стрелять

Когда после киевской консерватории Зоечка вернулась в родной город и устроилась на работу в музыкальное училище, стареющие родители, отдавшие все силы, чтобы поставить дочь на ноги, как-то вдруг одновременно заболели, будто до этого времени держались, тянулись, зарабатывали, но их жизненный запас, в конце концов, окончательно иссяк. Теперь Зоя стала ухаживать за ними. Вроде и ребята-однолетки предлагали встречаться, и постарше поклонники были, но все свободное время занимала мама – тяжелое прогрессирующее заболевание уложило ее в постель. Зоя читала ей книги, слушала ее истории, рассказывала о делах на работе. Мама постоянно толковала, что дочке нужно найти пару, нельзя столько времени просиживать с больной, есть отец, он справится. Но претенденты на роль жениха почему-то сразу переставали звонить, узнав, что в доме лежачая больная. Зоя ничего никому не объясняла, отношения не выясняла, не обижалась. Воспитанная на книгах, она свято верила, что того, кто ее полюбит по-настоящему, трудности не испугают. Часто, мучаясь бессонницей, она наивно мечтала о том, что вот-вот появится ее единственный человек и поможет, возьмет на свои сильные плечи ее бытовые трудности. Но этого так и не случилось.

После смерти родителей Зоечка совсем потеряла интерес к женихам, осталась жить старой девой. Впрочем, этот факт ее не сильно расстраивал. Была работа концертмейстером и преподавателем в музыкальном училище, были многочисленные бестолковые ученики, отнимавшие последние силы, был любимый котище Бегемот, в котором она души не чаяла. Жизнь ее состоялась, не было желания что-то менять, Зоечку все устраивало. Она захлопнула альбом, вытерла салфеткой, бережно поставила на полку. Туда же поспешно сложила и книги, вызвавшие внезапный приступ ностальгии. И тут раздался телефонный звонок. Это была Ксана. Зоя обрадовалась – они не виделись почти год, разбежавшись в стороны после случайной встречи возле Сельпо. Тогда обеим было некогда – они торопливо поделились новостями, пообещали друг другу обязательно встретиться на выходных, но так и не встретились. Как здорово! Наконец-то они смогут наговориться от души!

…Увидев на пороге квартиры подругу, Зоя сразу не поверила, что это ее любимая Ксана. Перед ней стояла незнакомая постаревшая женщина с изможденным лицом и лихорадочно блестевшими глазами. Потертая цветастая болоньевая куртка с капюшоном, явно чужая, и грязные джинсы в пятнах сделали ее похожей на бомжиху. Но Ксана не стала ждать, пока пройдет Зоечкино изумление, захлопнула за собой дверь и, тяжело дыша, привалилась к ней спиной.

– Это я, не пугайся. Ты ведь знаешь, что произошло?

Зоя ошалело помотала головой и сделала движение, чтобы обнять подругу, но Ксана ее остановила.

– Я грязная, не прикасайся ко мне. У тебя есть крепкий кофе и еда? Очень хочется есть.

– Пойдем в кухню.

Зоечке показалось, что вместе с подругой в ее квартиру ввалилась беда – осязаемая до дрожи в пальцах, придавившая к земле, лишившая возможности спокойно думать. Ей стало страшно. Ксана тяжело опустилась на табуретку, будто ее плохо держали ноги, облокотилась локтями на стол.

– Я в уголовном розыске, поэтому ты прямо сейчас можешь выставить меня за дверь, пока не поздно, – у нее был незнакомый бесцветный голос, чуть хрипловатый, почти неживой.

Зоечка застыла с чашкой в руке, ее глаза сделались изумленными. Ксана усмехнулась.

– Зоечка, я не шучу. В центре города вчера убили человека, на видеосъемке стреляла женщина с моим лицом, но меня там не было, я даже стрелять не умею, никогда не держала в руках оружие, ты об этом знаешь. Ну, выставишь?

Зоечка энергично тряхнула черными, как вороново крыло, волосами, лицо ее вдруг сделалось упрямым, взгляд – жестким.

– Знаешь, любимая подруга, мне опасаться нечего, я давно одна. Даже если сейчас сюда залетят маски-шоу, сильно не расстроюсь. Скорее, развлекусь. Бегемота только жаль, он беспомощен. Ты лучше расскажи о том, что стряслось, и мы вместе подумаем, как быть дальше.

Ксана чуть заметно выдохнула и расслабилась.

– Тогда разреши мне у тебя выкупаться, я уже сутки гуляю по улицам в этой одежде.

Пока Зоечка жарила оладьи, Ксана долго и с наслаждением плескалась в душе. Потом они ужинали, пили чай, обсуждали происшедшее. Зоечка, пропустившая сообщение по телевизору, расспрашивала подробности – ей было дико слышать о том, что ее домашняя беззащитная подруга, неспособная даже мухи обидеть, вынуждена бежать, скрываться, прятаться в заброшенном доме. Сама ситуация показалась настолько нелепой, что не укладывалась в голове, Зоечка не верила услышанному.

А Ксана не знала, как попросить подругу уложить ее спать, потому что спать хотелось просто невыносимо. Когда Зоя наливала очередную чашку чая, Ксана задремала прямо за столом и едва не свалилась на пол. Через две минуты она уже спала на продавленном, но таком уютном после суточных скитаний диване – вместе с примостившимся в ногах Бегемотом.