Они сражались за Родину. Русские женщины-солдаты в Первую мировую войну и революцию

Другая доброволица, Антонина Тихоновна Пальшина, родилась в Сарапульском уезде, в бедной крестьянской семье, и к началу войны успела сменить несколько профессий. В возрасте семнадцати лет она переоделась мужчиной и под именем Антон Пальшин отправилась на Турецкий фронт, где записалась во 2-й Кавказский кавалерийский полк. После начальной подготовки ее вместе с полком перебросили на фронт, где она приняла участие в нескольких сражениях, пока не была ранена; во время медицинского осмотра стал известен ее секрет. Однако Пальшина не отказалась от желания сражаться и после выздоровления отправилась на Австрийский фронт. Но прежде чем она успела вступить в новое подразделение, на железнодорожной станции ее задержали жандармы, заподозрившие в ней шпионку. Девушка сумела выпутаться из этого опасного положения и вернулась в Сарапул, где поступила на медицинские курсы, чтобы стать сестрой милосердия. В апреле 1915 года она завершила обучение и была направлена на Юго-Западный фронт, во Львов. Недовольная такой работой и легкомысленным поведением других сестер милосердия – представительниц высших классов, Пальшина решила вернуться в действующую армию. Она взяла форму и снаряжение, оставшиеся от умершего в госпитале солдата, вновь остригла волосы и направилась на фронт, где ее приняли в новое подразделение. За время службы в нем она была дважды ранена и получила четыре награды, в том числе два Георгиевских креста, один из которых ей лично вручил командующий Юго-Западным фронтом генерал А. А. Брусилов. Ей также было присвоено звание младшего унтер-офицера. Когда произошла Февральская революция, Пальшина излечивалась после второго ранения в тыловом госпитале под Киевом. Она вернулась на военную службу, а после прихода к власти большевиков продолжила служить новому режиму. С начала 1918 года она работала в Исполнительном комитете в Сычевске, а в 1920 году перешла на работу в ЧК [Кобзев 1993: 75–77].

Многие из женщин, уходивших на войну, отличались атлетическим телосложением и были склонны к проявлению физической силы. Одной из таких женщин была знаменитая спортсменка, княгиня Кудашева, служившая на передовой в качестве военного разведчика. Кудашева, своими спортивными навыками снискавшая известность в Сибири и на Дальнем Востоке, записалась в действующую армию и приехала туда на своей любимой лошади [Одна из многих 1915:20; Женщины-герои 1915:6]. Некоторые из женщин, вступавших в вооруженные силы, были опытными наездницами, что позволяло им служить в конной разведке. К примеру, в русской армии сражалась еще одна спортсменка, М. Н. Исаакова. Она умела фехтовать и ездить верхом, к тому же была очень сильной физически. Когда началась война, Исаакова решила поступить на службу в кавалерию. Выписав себе хорошо объезженную казачью лошадь, она обратилась в один из стоявших в Москве казачьих полков с просьбой принять ее добровольцем, но получила отказ. Тогда Исаакова на собственные деньги приобрела необходимое солдатское снаряжение, в том число винтовку, и отправилась в Сувалки (Польша). Она попросила зачислить ее в другой казачий полк, стоявший там, и была принята.

В стычке с немецкой кавалерией Исаакова была ранена и эвакуирована в Петроград, в Георгиевскую общину, где ей сделали операцию. После выздоровления она прямиком направилась на театр военных действий и вступила в казачью разведывательную команду. Девушка целые сутки проводила в седле, под дождем, ночевала на грязной соломе; она приняла участие в шести важных разведывательных вылазках. Во время Лодзинской операции в 1914 году казачье подразделение, в котором служила Исаакова, получило приказ провести разведку в окрестностях Скерневице, где казаков атаковали немецкие драгуны. Последовала схватка, и немцев оттеснили. Прикрывая их отступление, открыла огонь немецкая батарея. Исаакова была контужена осколком шрапнели, в бессознательном состоянии попала в плен и оказалась в Лодзи. Через три дня немцы поспешно отступили из Лодзи, оставив и своих, и русских раненых. Благополучно вернувшись к своим, Исаакова была эвакуирована на лечение в Москву и за храбрость награждена Георгиевским крестом четвертой степени [Девушки-герои 1915: 4].