Они узнали друг друга

— Теперь мне многое понятно из того, чему историки не находили до сих пор объяснения. Скандинавские саги называют Ярослава скупым. На первый взгляд странно: мудрый законодатель, ревностный христианин, один из первых на Руси умевший читать и писать, богатый завоеватель, и вдруг — скупец. Объяснение этому следует, как мне кажется, искать в физическом состоянии Ярослава. Болезни рано разлучили его с военным делом и бранными радостями, князю-воину оставалось посвятить себя государственным делам: строительству городов, распространению грамотности, налаживанию порядка в стране и поддержанию связей с Западом. Чтобы не показываться лишний раз в чужеземном кругу, не обнаруживать перед иностранцами свою хромоту и искривленную спину, он давал мало пиров и избегал внешнего блеска.

Я не скрыла от Юлиана Григорьевича свое удовлетворение его успехом. Мне понравилась ясность его логических построений, смелость решений и особенно — точность диагнозов. Пока я тешила себя мыслью, что он на ложном пути и подменяет науку беспочвенными домыслами, Юлиан Григорьевич ушел далеко, усвоил искусство видеть на костях дела минувших веков.

Чем больше я думала над тем, что произошло, тем более крепло мое убеждение, что удача мужа не сделала меня счастливей. Кратковременную радость омрачило горькое сознание, что в моей жизни все останется по-прежнему. Спасибо за интересное зрелище и удовольствие, а что это изменит в моей судьбе? Малоуспевающая ученица, я по-прежнему останусь подручной в лаборатории и навязчивой хозяйкой дома. Юлиан Григорьевич, конечно, будет утверждать, что его удача в какой-то мере и моя. Теперь, когда ничто нас не разделяет, слава о наших успехах обойдет всю страну. Не этого я хотела и ждала. Все сложилось бы иначе, если бы мои подозрения оправдались и Юлиан Григорьевич убедился, как бесплодны и беспомощны его искания. Пусть наука потерпели бы ущерб, зато в нашей жизни наступили бы лучшие дни.

Как ни приятно было об этом помечтать, я все же эти мысли никому не доверила. Близился день, когда терпение и мудрость принесут добрые плоды.

Однажды как-то перед самым уходом из лаборатории Юлиан Григорьевич предложил мне обследовать скелет, доставленный из музея города Владимира.

— Я хочу взять реванш за недавнее поражение, — смеясь сказал он, — я знаю, кого именно ты будешь изучать, тебе же это придется прочитать на скелете. Согласна, или будут возражения?

Мне предстояло сдать экзамен, и я попросила неделю для подготовки.

— Не слишком ли долгий срок? — спросил он. — В моем распоряжении только пять дней.

Я подготовилась и в условленный день рано утром не без волнения разложила свои записки у ног скелета и приступила к объяснению.

— Как мы назовем эту процедуру? — тоном экзаменатора спросил он. — Подумай, ошибиться ты всегда успеешь.

Я поняла, что Юлиан Григорьевич намерен придать нашей беседе деловой характер, и уверенно ответила:

— Назовем ее патологоанатомическое судебно-медицинское заключение. Мне кажется, что верней не придумаешь.

— И все-таки неверно, — заметил он. — Рентгенологию грешно сбрасывать со счетов. Я назвал бы иначе: рентгенологическая судебно-медицинская экспертиза… Изволь продолжать.

Я была хорошо подготовлена, проштудировала множество обследований, проведенных Юлианом Григорьевичем, и меня так же мало смущал деловой тон экзаменатора, как и сквозившая в его речи уверенность, что я справлюсь с любым затруднением.

— Этому человеку, — несмело начала я, — было около шестидесяти лет, хоть и выглядел он значительно моложе. Признаки старения выражены в скелете слабо… Природа наделила его страстным темпераментом со склонностью сильно раздражаться по любому и даже весьма незначительному поводу… Несколько покатый лоб сообщал лицу выражение жестокости, а в минуты гнева сверкающие белки должны были вызывать ужас. Он не избегал драк и в пылу схваток обнаруживал недюжинную силу и отвагу…

— Очень хорошо, — остановил меня Юлиан Григорьевич, — разберемся по порядку. Что дает нам право утверждать, что человек выглядел моложе своих лет?

Он взглядом извинился за элементарный вопрос, слабая улыбка как бы предупреждала, что впереди будут задачи посложней.

Я ответила сразу:

— Конечности скелета состоят из тонких костей, структура их свойственна юношескому возрасту. В зрелом возрасте подобная конфигурация костяка свидетельствует о повышенной активности щитовидной железы и пониженной деятельности половых. Такие люди обычно крайне возбудимы и неуемно горячи. Задиристые и драчливые, они легко утрачивают контроль над собой, поражают своей отвагой и храбростью.

— Верно, спасибо, — поддержал меня мой учитель, — остается выяснить, какие кости скелета сохранили память о сверкающих белках?

Я ждала этого вопроса и предвкушала удовольствие услышать похвалу.

— Повышенная секреция щитовидной железы приводит нередко к базедовой болезни… Отсюда и сверкающие белки…

— Вполне справедливое допущение, — согласился он, — для полноты картины расскажи нам, в какой части скелета ты разглядела отвагу и силу…

На этот вопрос ответить было нетрудно.