Опасная игра бабули. Руководство по раскрытию собственного убийства

Форд во второй раз за вечер засмеялся, но на этот раз открыто и раскатисто, и его глаза сверкнули, когда он посмотрел на меня.

Во мне снова вспыхнул гнев.

– Не смотри на меня так, – сказала я.

– Как? – спросил он и сделал еще один глоток.

– Как будто мои деревенские манеры и неопытность тебя забавляют. Ты отказываешься от светских приемов, находя их скучными, поэтому ищешь себе игрушки среди местных.

Он вздрогнул, словно я дала ему пощечину, и провел рукой по лицу.

– Полагаю, я это заслужил.

Я выдохнула, почти довольно.

– И что ты имел в виду, сказав, что не знаешь, твоего ли ребенка носит Эмили? – добавила я.

Форд глубоко вздохнул и искоса посмотрел на меня.

– А знаешь, Фрэнсис, когда мы познакомились, мне почему-то захотелось, чтобы ты была обо мне хорошего мнения. – Он встал и неспешно подошел к книжному шкафу. – Это на меня не похоже. – Форд обернулся на меня, гладя пальцем полированное дерево полки. – Скажу честно, после того как жена меня бросила, я зачастил по шикарным светским приемам в Лондоне. Менял одно развлечение на другое, а женщин еще быстрее. С твоей подругой Эмили все было так же.

Форд снова посмотрел на полки и вытащил книгу наугад, как будто хотел чем-то занять руки.

– Однажды вечером я столкнулся в лесу с Эмили, Уолтом, Джоном и Роуз и сказал им то же самое, как и в тот вечер, когда познакомился с тобой. Они могут остаться, если будут держаться подальше от дома. Как-то вечером примерно через неделю сюда явилась Эмили, преисполнившись смелости. В таком наряде, что легко сошла бы за свою на светском приеме, и ее намерения были ясны. Да, в одном ты не ошиблась насчет меня – я скучал.

Я сделала еще глоток и на этот раз не закашлялась.

Форд поставил книгу обратно и вытащил другую.

– Я позволил ей меня обольстить. Но был осторожен. – Он многозначительно посмотрел на меня. – Я же не идиот, использовал средства защиты. Я сказал ей, что больше это не повторится. Эмили это страшно не понравилось. Думаю, она очень долго не понимала, что мне интересна не более, чем любая другая симпатичная девица.

Он отвернулся.

– Как мило ты рассуждаешь о женщинах, – спокойно произнесла я.

Мой голос немного охрип не только от виски, но и от осуждения.

Форд вздохнул и на мгновение уставился в потолок.