Опасная игра бабули. Руководство по раскрытию собственного убийства

За стойкой администратора – два высоких эркерных окна, выходящих на подстриженный газон. Там тоже никого, только расставленные под белыми полотняными зонтиками столы с отглаженными скатертями. Заметив поникшие букеты на подставках, я тяжело вздыхаю. Их явно сделала Фрэнсис незадолго до смерти, и Роуз не могла заставить себя их выбросить.

Слева, в стене с дубовыми панелями, открыта дверь, и оттуда доносятся голоса. А потом выходит мужчина в гостиничной униформе, и когда он проходит мимо, я хватаю его за руку.

– Простите, я ищу Роуз. Она здесь?

– Сейчас она плохо себя чувствует, – отвечает он. – За ней присматривает сын, но я могу помочь вам вместо нее.

– Она поправится? Вообще-то я пришла узнать, как она. Я встречалась с ней пару дней назад. Моя тетя Фрэнсис была ее лучшей подругой.

– С ней все будет в порядке, она просто немного напугана. – Он понижает голос. – Сказать по правде, думаю, ее выбило из колеи то, что случилось с Фрэнсис. И я ее не виню. Никому не нравится думать, что по Касл-Ноллу разгуливает убийца.

– Если это Лора, скажи, чтоб убиралась обратно в Лондон! – раздается голос из соседней комнаты.

Такая озлобленность застает меня врасплох. Потом я вспоминаю тот момент, когда Роуз впервые меня увидела, – она вдруг разозлилась, но все же сумела взять себя в руки. Мне приходит в голову, что на мгновение она приняла меня за маму. Интересно, чем мама так ей насолила?

– Я не Лора, – отзываюсь я легкомысленным тоном, чтобы разрядить ту ярость, которая может быть направлена в мою сторону. – Это снова Энни, дочь Лоры. Мы встречались несколько дней назад в Грейвсдаун-холле, помните? Я увидела на улице машину «Скорой помощи» и забеспокоилась. Я просто хотела убедиться, что с вами все в порядке.

Становится тихо. Наконец из двери высовывает голову Джо. Его зеленая форма слегка помята, а глаза покраснели, выглядит он осунувшимся.

– Еще раз здравствуйте, Энни, – выдавливает он слабую улыбку. – Как мило, что вы зашли проведать маму. – Он подходит к стойке администратора и оттаскивает меня в сторонку, так что я чуть на натыкаюсь на горшок с папоротником. – Мама поцарапала палец о шип из букета, который дала ей Фрэнсис. – Джо косится на увядающий букет на стойке. – Она испугалась, что может отравиться, но все хорошо. Мама просто расстроена из-за Фрэнсис и опасается за себя. Да еще этот змей Оливер, – тихо добавляет он. – Она с вами встретится, только, пожалуйста, будьте с ней помягче, очень прошу. Фрэнсис была для мамы всем, как мама для меня. Я не хочу, чтобы ей снова причиняли боль.

– Понимаю, – говорю я.

Мне все интереснее, что сейчас скажет Роуз; у меня накопилось к ней столько вопросов. Только я не хочу слишком давить на нее, не хочу быть жестокой внучатой племянницей, которая даже не знала Фрэнсис, и задает вопросы, только чтобы получить наследство.

Джо ведет меня в уютную гостиную со стенами из дубовых панелей и антикварными кожаными диванами. Следом за нами входит официантка с чаем и трехъярусным блюдом с крохотными пирожными и сэндвичами, и пока она расставляет все это, мы с Джо молчим. Джо подводит меня к высокому креслу напротив дивана, в котором сидит Роуз. Взяв мать за руку, он смотрит на нее, словно на готовую взорваться бомбу.

Роуз надолго задерживает взгляд на мне и, похоже, видит знакомые черты, которые ее злят.

– Подыши, мам. Подыши.

Джо поглаживает ее по спине, а я стою потрясенная и не знаю, что делать. Я не могу сейчас заговорить об убийстве, когда она в таком состоянии.

– Она так на нее похожа, – обращается Роуз к Джо и рыгает, отчего я вздрагиваю. Возможно, она просто пьяна. Роуз поворачивается ко мне. – Лора никогда не ценила Фрэнсис. Но знаешь, когда я как следует тебя рассмотрела… – Лицо Роуз смягчается от улыбки. – Ты больше похожа на Фрэнсис, чем на нее. Наверное, это хороший знак.

Любопытно. Ведь Роуз в курсе, что мы с Фрэнсис не кровные родственники. Она знает, мама – неродная дочь Питера и Тэнси. Я снова задумываюсь, чем мама так насолила Роуз, но подозреваю, дело просто в ее характере. Мама способна оскорбить человека, даже не осознавая этого.

Роуз хлопает меня по руке, в которой я держу блокнот и ручку.

– Фрэнсис тоже любила писать в маленьких блокнотах, – говорит Роуз.

В уголках ее глаз появляются морщинки, но от приятных воспоминаний. Потом она качает головой и смотрит в потолок, а ее глаза увлажняются.

– Жаль, что я не была с ней знакома. Похоже, у нее была потрясающая жизнь. Саксон и Уолт мало о ней рассказали.

Лицо Роуз внезапно каменеет.

– Саксон? Не слушай Саксона. Он всегда был лгуном и пронырой.

– Ладно, мама, давай… Энни, может, сменим тему?

На лице Джо написана мольба, и я киваю.

Ее сдерживаемое горе прорывается наружу слезами и разрывающими сердце всхлипами. Роуз указывает на дальнюю стену с книжными полками.

– Принеси Аннабель тот альбом, Джо, будь добр. Он на верхней полке, в правом углу.

Джо встает, идет к полкам и возвращается с большим фотоальбомом.

– Ты уверена, мама? Мы ведь это обсуждали – у тебя слишком много альбомов, и тебе лучше их не смотреть.