Опасное лето

— Но почему они так злятся друг на друга, если они родственники? — осторожно спросила Муми-мама. — К тому же там нет ни одной принцессы. И грустный конец. Пусть конец будет счастливый. Это так печально, когда кто-то умирает.

— Дорогая, это трагедия, — сказал Муми-папа. — А значит, в конце кто-то обязательно должен умереть. Лучше, чтобы из всех героев выжил один, но ещё лучше, чтобы он тоже умер. Так сказала Эмма.

— Чур, я умру в конце, — сказала Миса.

— А можно я буду тем, кто её убьёт? — попросила Мюмлина дочь.

— Я думал, Муми-папа напишет детектив, — разочарованно сказал Хомса. — Где все герои под подозрением, а на каждом шагу загадочные улики, которые так и ждут, чтобы их разгадали.

Муми-папа встал, оскорблённый, и собрал свои бумаги.

— Не нравится моя пьеса — сами пишите, — заявил он.

— Дорогой, — сказала Муми-мама. — Нам очень нравится твоя пьеса. Она чудесная. Правда же?

— Конечно, — ответили все.

— Вот видишь, — сказала мама. — Все просто в восторге. Нужно только немного изменить слог и сюжет. Я буду следить, чтобы тебе не мешали, а ты можешь забрать себе всю вазочку с карамельками!

— Ладно, — поддался на уговоры папа. — Но льва я не вычеркну!

— Разумеется, льва ни в коем случае нельзя вычёркивать, — согласилась мама.

Муми-папа работал в поте лица. Никто не разговаривал и не шевелился. Исписав лист, папа зачитывал его вслух. Муми-мама то и дело подкладывала в вазочку карамельки. Все были взбудоражены и полны радостных надежд.

Ночью они долго не могли уснуть.

Эмма чувствовала, как её дряхлые ноги снова наливаются силой. Она не могла думать ни о чём, кроме генеральной репетиции.

Глава девятая О несчастном отце

В тот день, когда Муми-папа начал сочинять пьесу, а Муми-тролль попал за решётку, Снусмумрик проснулся оттого, что в его еловый шалаш капала вода. Осторожно, чтобы не разбудить спящих малышей, он выглянул на улицу, в мокрый от дождя лес.

Он увидел красивые зелёные папоротники на ковре из нежной звездчатки, но с горечью подумал, что лучше бы тут росла репа.

«Наверное, так вот и бывает, когда становишься отцом, — подумал он. — Чем я их сегодня накормлю? Малышке Мю и двух фасолин хватит, а эти сожрут все мои припасы вместе с рюкзаком!»

Он обернулся и поглядел на лесных малышей, спавших во мху.

— Теперь из-за дождя у них ещё и насморк начнётся, — мрачно проговорил он себе под нос. — Но это не самое страшное. Хуже, что я совсем не знаю, чем их развлечь. Курить они не хотят. Мои истории их пугают. А целый день стоять на голове я не могу — так мне и к концу лета не добраться до Муми-долины. О, как будет приятно сдать их всех Муми-маме!

«Муми-тролль, — с внезапной нежностью подумал Снусмумрик. — Мы будем снова плавать по лунной дорожке, а потом сидеть в гроте и болтать…»

Тут одному из малышей приснилось что-то страшное, и он закричал. Остальные проснулись и закричали из солидарности.

— Ну-ну-ну, — попытался утешить их Снусмумрик. — Хоппети-хопп! Титтери-ти!

Но это не помогло.

— По-моему, им не смешно, — объяснила малышка Мю. — Сделай лучше, как моя сестра: скажи, что если они не замолчат, ты их прибьёшь. А потом попроси прощения и угости карамельками.

— И что, помогает?

— Не-а, — сказала малышка Мю.

Снусмумрик разобрал шалаш и зашвырнул ветки в можжевеловый куст.

— Вот так поступают с домом, когда он больше не нужен, — сказал он.

Под моросящим дождём лесные малыши сразу притихли и насупились.

— Дождь идёт, — сказал один.

— Я хочу есть, — сказал другой.

Снусмумрик беспомощно посмотрел на малышку Мю.

— Припугни их Моррой, — предложила она. — Так обычно делает моя сестра.

— И ты её тогда слушаешься? — спросил Снусмумрик.

— Нет, конечно! — сказала малышка Мю и покатилась по траве от хохота.

Снусмумрик вздохнул.

— Ну, пошли! — позвал он малышей. — Вставайте, вставайте! Пошли скорей, я вам кое-что покажу!

— Что? — спросили дети.

— Кое-что… — неопределённо ответил Снусмумрик и помахал в воздухе рукой.

— Так ты долго не протянешь, — сказала малышка Мю.

* * *

Они шли и шли.

И дождь тоже всё шёл и шёл.

Лесные малыши чихали, теряли ботинки и спрашивали, почему им не дают бутерброды. Некоторые поругались друг с дружкой и начали драться. Один напихал в рот еловых иголок, а другой укололся о ежа.

Снусмумрик уже готов был посочувствовать сторожихе из парка. Он усадил одного ребёнка на шляпу, двоих — на плечи, а ещё двоих зажал под мышками. И побрёл с этой ношей по черничным зарослям, спотыкаясь на каждом шагу, мокрый и несчастный.

Когда идти стало совсем невмоготу, перед ними открылась полянка. Посреди неё стоял домик с гирляндами из увядших листьев вокруг трубы и калитки. На подкашивающихся ногах Снусмумрик доковылял до двери и постучал.

Но ему никто не открыл.

Он заколотил ещё. Тишина. Тогда он распахнул дверь и вошёл. Дома никого не было. Цветы на столе завяли, часы остановились. Снусмумрик спустил детей на пол и подошёл к холодной плите. На плите стояла запеканка. Он двинулся дальше, к кладовке. Дети молча следили за ним взглядом.

Некоторое время было тихо. Потом Снусмумрик вернулся и водрузил на стол целый бочонок красной фасоли.