Опасности городской жизни в СССР в период позднего сталинизма. Здоровье, гигиена и условия жизни 1943-1953

Ни один город не был способен очистить улицы от мусора и экскрементов, которые он производил в течение года. В Москве были лучшие показатели, но все же в городе не удавалось добиться полного контроля над ситуацией вплоть до 1950 или 1951 года. В 1946 и 1947 годах вывозилось лишь около 75 % мусора и менее половины нечистот из городских дворов и с улиц. К 1949 году вывозилось уже более 90 % нечистот, но ГСИ предостерегала, что это была, вероятно, весьма оптимистичная оценка, поскольку критерии – фактически собранный мусор в сравнении с предполагаемым объемом, производимым городским населением, – не учитывали, что в Москве огромная часть населения проживала нелегально и/или была не зарегистрирована[102]. И все же есть другое свидетельство того, что санитарные условия в городе действительно стали намного лучше. В феврале 1948 года, когда в период зимы дворы и выгребные ямы было сложнее всего чистить, практически треть московских выгребных ям была переполнена. В феврале 1951 года количество переполненных выгребных ям и заполненных фекалиями дворов сократилось до 8 %, а потом в течение года снизилось до 4 %[103].

За пределами Москвы ситуация была менее терпимой. В Горьком в 1947 году общими усилиями городского треста очистки и промышленных предприятий было удалено только 70 % общего объема мусора и сточных вод, и эта цифра снизилась до 50 % в 1951 году[104]. Результаты в других крупных городах была еще меньше: наверное, около трети от общей потребности в Куйбышеве в 1951 году; не более одной четвертой – в Молотове (данные за 1951 и 1954 годы); в Иванове – от 20 до 25 % в 1946-1947 годах и чуть более 40 % в 19521954 годах[105]. Данные для областных городов – загадка, поскольку лишь немногие отчеты ГСИ по областям содержали какие-либо количественные оценки. Одним исключением была Горьковская область, где показатель вывоза мусора в 1947 году составил не более 5 %[106]. Фактически почти во всех перечисленных городах власти знали, что при отсутствии ресурсов у них нет возможностей убрать весь мусор из городов. Они сопоставляли результаты своей деятельности с планами, а не потребностями. И в большинстве случаев эти планы были маленькой частью фактических потребностей. План на 1947 год в Горьковской области, например, предусматривал, что местные тресты очистки вывезут лишь около 6 % мусора и экскрементов, но даже эта довольно скромная цель не была достигнута, как я только что отметил[107]. Во многих отношениях даже эти цифры рисуют чересчур радужную картину. Они основывались на доле мусора, который накопился в данном календарном году и который вывезли тресты очистки (иногда с помощью промышленных предприятий). Они не включают остаток мусора, не убранного с прошлого года. Предположим, что в городе производилось 100 тыс. куб. м мусора и экскрементов в год, но убирать удавалось лишь 50 тыс.; 50 тыс. куб. м оставались в городе. Некоторая часть из них сгнивала, что-то смывалось дождем или исчезало с растаявшем снегом, но то, что оставалось лежать на улицах и дворах города, просто добавлялось к объему новых нечистот, которые этот город производил в следующем году.

В начале 1950-х годов правительство предприняло попытку внедрить новаторскую идею регулярного сбора мусора и нечистот. В теории мусор следовало собирать каждые 8-10 дней летом и каждые 12-15 дней зимой; выгребные ямы следовало опустошать и чистить один раз в неделю летом и один раз в 10-14 дней зимой. За исключением Москвы, эти нормы не получалось выполнить нигде. В Горьком в 1954 году могли собирать мусор только каждые 18-20 дней летом и один раз в месяц зимой; нечистоты вывозили раз в один-два месяца летом и раз в два-три месяца зимой[108]. Однако сам город Горький был чем-то вроде исключения. Такие города, как Казань, Молотов, Иваново и Ярославль, ощущали столь острую нехватку ресурсов и финансирования, что они не могли даже рассматривать возможность применить какую-либо регулярную систему вывоза мусора и нечистот[109].