Опасности городской жизни в СССР в период позднего сталинизма. Здоровье, гигиена и условия жизни 1943-1953

В принципе еще острее была ситуация в городах, находившихся восточнее и принявших большое количество эвакуированных, мобилизованных рабочих, «спецконтингентов» ссыльных и каторжан. Власти, разумеется, пытались ввести дополнительные мощности. В Челябинской области количество бань увеличили примерно на треть, прачечных, парикмахерских и дезкамер – более чем вдвое. Проблема состояла в том, что они просто не справлялись с потоками вновь прибывших. В Магнитогорске, где разруха в целом обошла бани стороной, пропускная способность лишь на ²/₃ удовлетворяла имевшийся спрос. В свою очередь, доступные дополнительные мощности простаивали: бани не работали из-за отсутствия дров и мыла. В городских банях и банях при предприятиях Челябинска хватало мест, чтобы обеспечить каждому 23 помывки в год, но в реальности этот показатель составлял в среднем лишь 19,5[265]. Впрочем, и он выглядит просто шикарно на фоне показателей других городов. В городских банях Казани количество посещений снизилось с 6 млн в 1941 году до 3,7 млн в 1942-м и до 3,15 млн в 1943-м, лишь в 1944 году вновь выросло до 4,2 млн. Низшей точкой стал август 1942 года, самый мрачный период войны, когда было зафиксировано всего 179 тыс. посещений против 495 тыс. в августе 1941 года. Надо иметь в виду, что этот сократившийся объем приходился на бо́льшую численность населения. Городские бани и бани, находившиеся в ведении промышленных предприятий, в совокупности обеспечивали каждому казанцу лишь 9 помывок в 1943-м и 12 – в 1944 году при установленной органами здравоохранения «норме» в 36. В банях был дефицит буквально всего: дров, белья и, разумеется, мыла; постоянными были перебои в подаче горячей и холодной воды[266]. В Куйбышеве городские и заводские бани должны были совместными усилиями обеспечить каждому жителю в 1943 году 21 помывку, в действительности ограничились только семью[267]. На Урале, в полной мере ощутившем на себе массовый приток населения, ситуация была столь же критичной, если не хуже. Бани, например, в промышленных центрах Свердловской области функционировали на пределе, не справляясь с огромным количеством клиентов. Они работали на износ, многие из них были сколочены наспех, как времянки, и к 1944 году некоторые уже стали не пригодными к эксплуатации. Единственная баня в промышленном городе Красноуфимске была закрыта весь 1944 год. Необходимость вывести некоторые бани из общего пользования, чтобы передать их для санобработки многочисленного «спецконтингента», еще более ограничила возможности «вольного» населения. Смягчал кризис только тот факт, что в некоторых промышленных городах области значительная доля местных жителей – до 20 % в Ревде и Ревдинском районе – проживала в частных домах, где были свои бани[268].