Опасные странствия Хомы и Суслика

- Никакои, - приободрился Хома. - Да только я думаю: никуда океан не вливается. Дальше некуда. Он на месте стоит.

Теперь Суслик обиделся:

- Я бы и сам сообразил. Вечно спешишь. Подумать не даёшь! - И неожиданно подмигнул: - А кто мне говорил, что вода в ручье испаряется и в небо уходит?

- Ну, уходит.

- Вот! Значит, океан ещё сильней испаряется, - заважничал Суслик. - Я считаю, что он - в небо впадает!

Сразил он Хому. Наповал. И себя - тоже. Плот наскочил на берег, и они повалились. Благо, не в воду.

- Никогда со мной не спорь, - невозмутимо продолжил Суслик. - Торопыга!.. Рулевой!

- Ты давай за шест берись, пустомеля!

Оттолкнулся Суслик от берега. И довольно погладил себя по макушке. По листку рогоза.

- Много у меня мыслей!

Плот понесло дальше…

Блестящая краснопёрка крутнулась поблизости. И оставила круглую водяную ямку.

- А рыбу ловить будем? - встрепенулся Суслик.

- Твоими усами?

- Вот оно! - внезапно вскричал Суслик.

Правый берег резко прервался. И возникла спокойная заводь с белыми кувшинками по краям.

- Устье! - приподнято сказал лучший друг.

Новый ручей выходил сюда ровно и мягко.

Даже чудилось, что он неподвижный. И лишь тихо плывущие соломинки показывали его течение.

- Поворот! - сам себе скомандовал Хома. И круто свернул вправо.

Они миновали заводь и вошли в русло. Новый ручей был поуже первого. Но вполне полноводный для их плотика.

Теперь им пришлось плыть против течения. Но очень слабого. И всё равно Суслик разворчался.

- Я думал, мы опять по течению поплывём, - он мрачно двигал шестом. - Ну и ручей!

- Забыл? Он впадает в наш, а не выпадает из него, - сказал Хома.

- Сам вижу - не выпадает. Тебе бы мой тяжёлый шест!

Хома понял намёк. Хочешь не хочешь, а нужно отдохнуть. Суслику, конечно.

Остановились они у какого-то островка. С одиноко торчащей берёзой.

Сколько уже привалов раньше было - не счесть! А всё Суслик. Он настойчиво требовал отдыха. Хотя их раныне-то сам ручей нёс. Без труда.

Хома, понятно, знал, как отбить охоту к остановкам. Достаточно сказать: «На берегу опасней, чем на воде. Мало ли кто нападёт!» Суслик бы с плота не вылезал - от дома и до дома. Но…

Но ведь и Хоме не раз хотелось размяться. Да и рулить уставал. Хорошо было Суслику сложа лапы сидеть!..

Хома, видно, задремал на бережку. Разморило. Очнулся он от голоса друга.

- Мы ведь с тобой на разведке, да?

Хома привстал.

Суслик глотнул соку из бутыли. Еле оторвался. И снова спросил:

- А что мы хотим узнать? Что именно?

- Всё, - лениво ответил Хома. - Все места вокруг нас.

- Вокруг норы, - принялся за стручки гороха Суслик, - мы и так всё знаем.

- Узко берёшь! - отнял у него стручок Хома.

- Стало быть, нужен круг пошире? - бесстрастно выпытывал Суслик.

- Ну! Потому мы и здесь, - рассердился Хома.

- Не злись. Думаешь, я забыл о кругозоре? Надо же, кругом взор!

И Суслик внимательно поглядел по сторонам. Вращаясь на месте.

- Ничего особенного. Кусты и камыши обзор закрывают.

- Хватит посиживать!

И они опять поплыли вперёд.

Ручей протекал удивительно прихотливо. И выдавал невероятные петли, уводя назад. Дважды они увидели напротив, за дебрями зарослей, знакомую берёзу. На прошлой стоянке.

Извилистое русло проходило меж плотных стен тростника. В зелёном тенистом сумраке.

А порой эта чаща отступала. Рассеивалась… Ручей протекал светло и привольно.

И тогда среди кустов осоки встречались затерянные, необычайно знойные островки. На них припекало, как в пустыне.

- Здесь не ступала нога человека! - торжественно говорил Хома.

- Докажи, - сомневался Суслик.

- Ни одной консервной банки!

- И правда дикие места, - соглашался Суслик.

А дорога была всё трудней. Иногда их плот утыкался в тупик. Ни просвета впереди. Конец!

Но встречное течение, сотнями струек, бойко пробивалось к ним - сквозь кугу. Значит, не отступай. И перетаскивай плот волоком. На свободную воду.

- Зарастает ручей, - бубнил Суслик. - Особенно на мелях.

И опасливо поглядывал на крупных язей в бочагах. Они внушительно висели в прозрачной глубине.

- Язя есть нельзя, - вспомнил он.

- А сома ешь сама! - засмеялся Хома. - Это поговорки такие.

- Сюда бы нашу Выдру. Вмиг навела бы порядок.

- Тут ондатры водятся, - показал Хома на груду ракушечной скорлупы на берегу.

- А знаешь, я никак не пойму. Ондатра - это он. А она? Онадатра, да?

- Спроси что полегче.

- И долго мы будем плыть? - уныло оттолкнулся Суслик.

- Тебе что, надоело?

- Не надоело. Устал.

- Всего второй день плывём. А он устал! поразился рулевой капитан.

- Довольно, - взмолился загребной матрос. - Большой привал!

Большой привал устроили на ближнем островке, уже по привычке. Стоял он подле тёмного омутка, в окружении водяных растений. И на нём тоже высилось одинокое дерево. На этот раз осокорь - серебристый тополь.

Вода здесь казалась чёрной. А зачерпни ладошкой, она прозрачная. Вероятно, дно илистое.

И тут - друзья замерли. Они увидели у края берега странный домик. Вернее, хатку. Из прутьев и травы. Величиной с большой муравейник.

- Что это? - насторожился Суслик.