Читаем Опасные связи полностью

Сесиль отворачивается с жеманной улыбкой. Вальмон обращается к хозяйке дома.

Я уезжаю и решил зайти проститься.

Метрей. Мы вам не позволим. Уезжаете? Зачем?

Вальмон. Август в Париже! И вообще, пора навестить мою старую тетушку, я ее совсем забыл.

Метрей. У вас замечательная тетушка. Она принимает такое деятельное участие в молодых людях, что сама сумела сохранить молодость. И все же…

Воланж. Пожалуйста, передайте от нас мадам де Роземонд нежнейший привет. Она была так добра, что пригласила нас пожить в ее замке, и я надеюсь в скором времени…

Вальмон. Непременно, мадам. Не стану больше отвлекать вас от игры.

Воланж. По-моему, мне пора остановиться, пока я все не проиграла.

Наступает пауза, и тут все замечают, что Сесиль спит.

Вальмон. Я вижу, наш разговор увлек вашу дочь.

Вальмон смеется, к нему присоединяется Метрей. Сесиль просыпается, как от толчка, она смущена.

Сесиль. Извините, я…

Воланж. Я думаю, нам пора.

Сесиль. В монастыре в девять часов уже спят.

Вальмон. И правильно делают.

Дамы встают. Метрей делает знак лакею, чтобы тот проводил их к выходу. Ритуал прощения.

Оставшись вдвоем, Вальмон и Метрей некоторое время разглядывают друг друга. Метрей прерывает молчание, тон ее голоса совсем иной.

Метрей. Навестить тетушку?

Вальмон. Да.

Метрей. С какой стати? Разве она не распорядилась оставить вам все свое состояние?

Вальмон. Да, но есть еще привязанность, семейный дом и все такое.

Метрей. Вы знаете, почему я вас позвала сегодня?

Вальмон. Смею надеяться, вам приятно мое общество.

Метрей. Вы должны совершить небольшой подвиг. Потом опишете в мемуарах.

Вальмон. Боюсь, что у меня не останется времени на мемуары.

Метрей. У меня останется.

Молчание.

Вальмон отвечает улыбкой.

Вы помните Жеркура? Он оставил меня.

Вальмон. Да.

Метрей. И связался с вашей любовницей, не помню уже, как ее звали.

Вальмон. Да-да.

Метрей. Со мной этого еще никто себе не позволял. С вами, полагаю, тоже.

Вальмон. Признаться, я был рад от нее избавиться.

Метрей. Как бы не так.

Молчание.

Жеркур с непревзойдёнными занудством любил повторять: «Когда придет мое время бросить якоря, я выберу ту, которая будет обладать известными качествами».

Вальмон. Мы.

Метрей. У него была смехотворная теория, что блондинки изначально скромнее и достойнее уважения, чем прочие девицы. А еще он отдавал безоговорочное предпочтение монастырскому образованию. И вот он нашел идеальную пару.

Вальмон. Сесиль Воланж?

Метрей. Браво, виконт.

Вальмон. Шестьдесят тысяч годовых, которые за ней дают, вероятно, такие повлияли на его расчеты.

Метрей. А хоть бы и сто двадцать тысяч. Уверяю вас, будь она брюнеткой и без монастырского образования, он бы даже не посмотрел в ее сторону. Поймите, для него главное — гарантированная добродетель.

Вальмон. Я, кажется, начинаю догадываться, к чему вы клоните.

Метрей. Жеркур вместе со своим полком пробудет на Корсике до октября. Времени более чем достаточно.

Вальмон. Вы хотите…

Метрей. Такой розанчик.

Вальмон. Вы полагаете?

Метрей. А когда после медового месяца они вернутся в Париж, над ним будет смеяться весь город.

Вальмон. Гм…

Метрей. Любовь и мщение — два ваших конька.

Молчание.

Вальмон взвешивает про себя ее предложение, с улыбкой качает головой.

Вальмон. Нет, не могу.

Метрей. Простите?

Вальмон. Вы знаете, как мне трудно ослушаться вашего приказа. Но, право, не могу.

Метрей. Почему?

Вальмон. Слишком легкая добыча. Да-да. Пятнадцать лет, ничего не видела, ничего не знает, сгорает от любопытства… я не успею развернуть букет цветов, как она уже пригласит меня в свою постель. Тут любой справится. Я не могу ставить под удар свою репутацию.

Метрей. Вы недооцениваете эту девушку. Она прехорошенькая, в ней есть какая-то томность…

Вальмон. Ну да, спит на ходу. Почему бы вам не послать к ней Беллероша?

Метрей. Беллерош — идеалист.

Вальмон. Какая жалость. Я всегда подозревал, что в нем есть какой-то изъян.

Метрей. У нее есть поклонник — молодой Дансени. Он даже иногда поют дуэтом.

Вальмон. И он мечтает о том, чтобы влиться в экстазе?

Метрей. Да, но он столь же робок, и неопытен, как и она. Мы не можем на него рассчитывать. Сами видите, деваться вам некуда.

Вальмон. Ужасно не хочется вас огорчать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное / Биографии и Мемуары