Опасные тени прошлого

Впервые после произошедшего мы смогли собраться такой компанией. Все ждали от меня подробностей расследования, которое было практически завершено. Мирошкин активно сотрудничал со следствием, давал подробные показания. Конечно, по совету адвоката он валил вину на сестру, но, судя по всему, его роль действительно сводилась только к пособничеству. Одержимая поиском семейных сокровищ, Валентина была готова пойти на все, а опухоль мозга, обнаруженная при вскрытии, по словам эксперта, могла провоцировать приступы агрессии, которые становилось все труднее сдерживать.

– Я маленький был, родителей помню плохо, – рассказывал Михаил. – Но Валя часто говорила о них, о нашем детстве. После похорон матери – ее прибил какой-то грабитель, когда она возвращалась поздно ночью с работы, – отец пил не просыхая. И как-то не дошел до дома, замерз в сугробе пьяный. Но Валюшка успела-таки его расспросить о родственниках, о городе у красивой реки. Тогда-то история о кладе и появилась. Мол, видел еще до войны письмо отца, нашего, стало быть, деда, где про тайник какой-то говорилось. И что там на всех детей и внуков хватит, значит, и на нас. Вот она это письмо и сами ценности в доме тетки Серафимы и хотела найти.

А Люська просто попала под горячую руку. Не ожидала Валентина тогда встретить кого-то в квартире, не хотела убивать, случайно все вышло. А потом Кире больше повезло, видать, не так сильно она ее ударила, скорее, для острастки…

Я вообще все время ей говорил, что надо с родственниками познакомиться, обсудить все, вместе искать семейные ценности. Но сестра и слушать не хотела, злилась на тетку, что та нас не нашла и не забрала после смерти родителей. Мы ж не знали, что отец ей не писал и о нашем существовании никому не известно было…

А тут еще поляк этот появился, стал вокруг шнырять, вынюхивать, к Деминой клеиться. Это ж он в костеле колонну разгромил, я сам видел. Только не понял тогда, что он тот же клад ищет. Оно же вон как оказалось-то, все дорожки в одну сошлись. Жалко парня, но, если б не он, Валька бы сестрицу застрелила. А это ж грех какой, родная кровь…

Говорить об этой печальной истории было тяжело. Женщины за столом то и дело всхлипывали, утирая набегающие слезы. Даже Юрий Алексеевич побледнел: для него первое покушение на дочку стало полной неожиданностью.

– Как неожиданно нас настигает прошлое, – вздохнула Решетова. – Детям приходится отвечать за ошибки родителей. Если бы Стефан прислал весточку, если бы мы знали, что он жив, все сложилось бы по-другому…

– Думаю, что Стефан был очень обижен на власть, на несправедливое осуждение. Это его озлобило, сделало желчным, неуживчивым. Сколько таких, покалеченных войной и репрессиями, разбросало по свету. Много лет прошло, а осколки все летят, – ответил Демин. – А потом он боялся за родных, за тебя, Симочка, не хотел навредить. Как же силен этот страх, что мы до сих пор о многом не говорим открыто.

– Именно поэтому коллеги из смежного ведомства попросили нас не упоминать о роли Георгия Доронина в этом деле. А историю о том, что Борис не случайно оказался в нашем городе и с не самыми благовидными целями, мое начальство по совету из мэрии решило тихо замять. На фоне открытия костела, возросшего интереса прессы к истории переселенцев и передачи имущества польской церкви международный конфликт был бы некстати. Тем более прадеда его, Игнатия Левандовского, посмертно реабилитировали, а то, что он спас ценности от изъятия, сейчас выглядит как подвиг. Так что и правнуку отвели роль героя, – я незаметно сжал Кирину руку, чтобы ее ободрить, – и, я считаю, справедливо.

Чтобы немного отвлечься, закончить рассказ решил другим происшествием:

– А вот с конфетами получилось любопытно. Мирошкин упорно отрицал, что они собирались отравить родственницу. Слава Курочкин докопался до истины. Шоколад-то не вам предназначался, Серафима Лаврентьевна. Медсестра перепутала и принесла вам чужой пакет. Выяснилось, что одна ревнивая жена таким образом решила извести любовницу мужа, начиталась детективов и напихала отраву в сладости, до которых та была охоча. Хорошо, что ваша внучка, как заправский сыщик, проявила бдительность.

– Я тоже люблю детективы и всякие загадки, – впервые за вечер улыбнулась Кира. – Может, мне сменить работу? Возьмешь меня к себе в помощники, следователь Савельев?

– Неплохая идея! Тогда приглашаю вас на собеседование, мисс Марпл. Например, в следующую субботу у меня дома за ужином? Только предупреждаю, я буду не один – мой напарник, капитан Нельсон, давно жаждет познакомиться. – Наконец-то я осмелился пригласить девушку на свидание.

– Согласна. Нельсону я отказать не могу!

Эпилог

Лодзь (Польша), 20 июля 2017 года

В строго, но со вкусом обставленном кабинете с деревянными панелями на стенах, гобеленовыми шторами и светильниками ручной работы беседовали двое.