Опасные земли

Шлюз привел коллег в сверкающее белизной помещение. Интерьер напоминал статусную больницу, где пользуют лучших людей Рейха. А потом был еще один шлюз, открывший путь, собственно, в лабораторию. Где Алариху суждено было не просто удивиться.

Рашер подозвал ассистента, высокого, худощавого в аккуратно застегнутом белом халате и врачебной шапочке.

– Дитер, друг мой, это доктор Аларих Швальм, наш долгожданный специалист по реаниматологии. Прошу обеспечить ему доступ к объекту N в любое время дня и ночи, даже если меня не случится рядом. А это мой помощник, мой Санчо Панса на полях науки.

– Дитер Трег, – представился он неожиданно густым басом, не вязавшимся с узкой грудью.

Мужчины пожали руки, закрепив знакомство.

– Ну, вы готовы? Тогда прошу. Дитер, открывай хранилище!

Маленький вестибюль с дверью в торце. Дверь сейфовая, с кодовым замком и двумя ключами, которые было нужно поворачивать одновременно.

А за ней…

Вдоль стен стояли клетки. Швальм насчитал семь проемов, забранных толстым стеклом. Напротив стоял пульт с еще одним человеком в халате и шапочке, который поприветствовал вошедших поднятой рукой.

Аларих шагнул вперед, к ближайшему проему.

В клетке, абсолютно белой, залитой белым безжалостным светом, на столе лежала мумия. При жизни это был человек среднего роста, с широкими плечами и волосами до плеч, абсолютно седыми.

– Это мумия, Зигмунд? – разочарованно спросил Аларих.

– Это, коллега, объект N-1. Впрочем, мы зовем его Карлом.

– Карлом?

Рашер довольно рассмеялся и стал загибать пальцы:

– Карл, Рольф, Вилли, Ганс, Фриц, Хайнц и Шмидт. Впечатляет?

Но Аларих упорно не желал впечатляться.

– Занятно, конечно. Но это просто мумия, пусть и удивительно сохранная. Что именно меня должно впечатлить? – Аларих шагнул вплотную к стеклу, недоумевая: не эти ли останки его пригласили реанимировать?

Шагнул и тут же отпрянул, отскочил назад, не удержав крика.

Мумия пошевелилась. Небольшой поворот головы и судорожное подергивание ног. Словно волна пробежала по телу.

– Ага! – торжествующе воскликнул Рашер и захохотал. Ему вторили подчиненные.

– Он… оно… – Аларих мямлил, растерянно тыкая пальцем в направлении бесновавшихся за стеклом останков. – Что?…

Доктор биологии, дипломированный врач, видевший, как он думал, все с обратной стороны жизни в кровавой ржевской каше, только что столкнулся с неведомым, невозможным и не знал, что спросить. Точнее, знал, но Рашер его опередил:

– Да-да! Карл жив! Точнее, не жив, но функционален, как я вам и говорил всего четверть часа назад! – произнес гауптштурмфюрер и внезапно поскучнел. – Всю теплую компанию доставили сюда с немалыми трудами. Правда, Карл и все прочие оказались вовсе не так… деятельны, как описано в древнем манускрипте. Теперь, извольте видеть, коллега, остаточные судороги, конвульсивные сокращения мышц и так далее. Растормошить их всерьез не удается. При этом никакого разложения. Все семеро, например, ухитрились сохранить в целости глазные яблоки. Они реагируют на свет и уверенно наводятся на людей, если подойти близко. Ротовая полость впитывает жидкую пищу. От электрода под напряжением дергаются не хуже меня или вас. Клетки тела живы. А ведь им, коллега, пятьсот лет! Изъятие сердца, печени или легких никак не сказывается на мышечной и остаточной мозговой активности.

Рашер вздохнул и добавил:

– Как ученый-теоретик я в восторге. Толку только в практическом смысле со всего этого вивария никакого. Мы в тупике. Надеюсь, с вашей помощью получится хоть что-то путное.

Аларих, тяжело ступая, добрался до табурета у пульта.

– Пятьсот лет! – потрясенно выдохнул он. – Но откуда… откуда вы их взяли? Это же потрясающий материал!

– Я же говорил, неужто вы забыли? Это ребята из бургундского городка Сен-Клер-на-Уазе, которых смогли добыть бойцы спецкоманды. Наше сокровище. Их у нас всего семеро.

– Как это возможно? Если вот это способно самостоятельно передвигаться, как вы утверждаете, почему о них никто ничего не знает? Как они не разбежались? Ведь это Бельгия, плотность населения чрезвычайная, кто-нибудь что-то уж точно увидел бы, а газеты выли бы в голос!