Опасный танец втроем

Маша промолчала в ответ. Больше всего ее волновал сейчас вопрос о том, когда он уйдет, потому что мучительно захотелось под душ, смыть с себя потоками воды ту грязь, в которую она словно окунулась. К счастью для Маши, Никифор не стал долго докучать ей своим обществом. Прошептал еще несколько комплиментов, в очередной раз пообещал, что она не пожалеет о своем выборе, поцеловал ее на прощание и в конце концов ушел к себе. Маша тенью скользнула следом, к двери. Прислушалась там, желая убедиться, что он больше не вернется. Но он, судя по звукам, сразу улегся на свою кровать. Маша выждала еще немного, чтобы уж чувствовать себя свободной наверняка, а потом метнулась в ванную и выкрутила краны настолько, насколько лишь позволял это сделать шум льющейся воды. И долго полоскалась и терлась натуральной губкой, выбрав один из приготовленных для нее французских гелей. Все, что окружало Машу, вплоть до мелочей, было качественным и дорогим. И наверное, если бы она решилась на всю эту авантюру с Никифором ради денег, то могла бы быть сейчас счастливейшей из смертных, потому что пережитые в постели неприятные минуты окупались бы тогда сторицей. Но она на свою беду бросилась в этот омут не за деньги, а «за идею». И пусть роскошная обстановка тоже не оставляла Машу равнодушной, но это было все же совсем не то, ради чего она была готова день за днем терпеть в своей постели Никифора. А между тем интуиция уже подсказывала ей, что встречи, подобные сегодняшней, будут регулярными, особенно после тех оздоравливающих процедур, за которыми Никифор сюда и приехал. Ведь, беседуя с Машей при их первой встрече, он обещал ей, что между ними пока не будет близости, но не обещал, что не будет мечтать об этом и всячески стараться осуществить. И в то же время та же самая интуиция подсказывала Маше, что добыть сведения, которые могут оказаться полезными Глебу, будет не так-то просто. Во всяком случае, вряд ли Никифор будет обсуждать свои преступные дела со своими помощниками за утренней чашечкой кофе. И теперь, после пережитого, это очень угнетало Машу, и она спрашивала себя, а не может ли случиться, что ее жертва вообще окажется напрасной? Не говоря уж о том, что, по словам Глеба, выбраться из нынешней ситуации ей будет непросто.

Терзаемая этими черными мыслями, уснула Маша поздно. Проснулась, соответственно, тоже не рано. Никифор, как выяснилось, уже уехал к своему целителю. На вилле была только русскоговорящая горничная, известившая Машу, что завтрак готов, да один из четверых Никифоровых «помощников», вроде бы по прозвищу Ворот. Оставленный, надо думать, в качестве Машиного телохранителя. Он лишь кивнул издали Маше, садящейся за накрытый к завтраку стол, не делая попытки приблизиться. Она сама подозвала его, попросив разделить с ней компанию. Не то чтобы ей действительно приятно было его общество, но она решила, что для осуществления ее шпионских мероприятий ей неплохо было бы наладить контакт с теми, кто был замешан в развернутой Никифором преступной деятельности. Ворот подсел к ней за стол, явно робея в ее присутствии, что яснее всяких слов указывало Маше на ее новый статус: в обычной жизни этот «браток» вряд ли стал бы церемониться при общении с женщиной. Во всяком случае, насколько помнила Маша, в ресторане этот тип вел себя ничуть не лучше, чем остальные его «собратья по цеху». Маша мысленно спросила себя: а как, интересно, стал бы теперь вести себя с ней тот подонок, который когда-то напал на нее в ресторане? Тот, еще до Керубино, избивший потом вступившегося за нее повара Ванечку? Маша не оставляла надежды расквитаться с бандитом за то, что он когда-то сделал. Но на его счастье, с тех пор, как она начала поддерживать отношения с Никифором, этот подонок еще ни разу не попадался ей на глаза. Впрочем, учитывая короткий срок отношений, пока это было неудивительно.

— Ты давай, съешь что-нибудь, не сиди истуканом, — обратилась Маша к Вороту между своими мыслями и двумя глотками воистину чудесного кофе.

— Да мы ели недавно, пока ты еще спала, — пробубнил тот в ответ.

— Ну, возьми хоть что-нибудь, чтобы я не чувствовала себя единоличницей, — попросила Маша. — Здесь еда такого качества, что не грех и лишнее зажевать, — и, подводя разговор к интересующей ее теме, спросила: — Чем хоть, если не секрет, Никифор Львович таким занимается, что получает такие королевские барыши? Ты-то, как его помощник, должен знать? Хотя бы в общих чертах?

— Бизнесом, — ответил Ворот, потянувшись за сладкой булочкой. — А подробностями тебе лучше голову не забивать. Трать деньги, получай подарки, живи в свое удовольствие. И спи спокойно, не заморачиваясь ерундой.

— Ну, этот бизнес-то хоть не сильно криминальный? — попыталась Маша зайти с другой стороны.

— Да как сказать? — Ворот между делом покончил с булочкой и, постепенно осваиваясь, потянулся за следующей. — Если по понятиям, так нет. А если по закону, так законы у нас для дураков только писаны. Для тех, кто всю свою жизнь согласен перебиваться с хлеба на воду.