Опасный выбор

Я прыснула. Как же он хорош, — таяла я, вновь ощущая его губы на прощанье.

В магазин пришла одуревшая, рассеянная. Схватила ватные диски — ещё и сдача осталась. Зайти, что ли, отдать? — подумала я, смеясь. — Вот Матвей обрадуется… чем не повод?

Но улыбалась я недолго.

У моего подъезда стоял знакомый Ниссан.

Глава 14

Объяснение

— Привет, — поздоровалась я, когда Алик вышел.

— Привет, Даш, — он покопошился в машине, и по спине у меня побежали мурашки — в руках у Алика появился букет. Настоящий, милый букет из самых розовых роз.

— Это тебе, — подошёл он скромно. — Я понимаю, что подвёл тебя, поломал все наши планы… — он вздохнул и сунул розовую красоту мне в руки. — Извини, что так вышло с друзьями, я не хотел. Я всё обдумал, вспомнил, я очень виноват перед тобой.

— Спасибо, — как лунатик, промямлила я, не зная куда деваться от нежнейшего аромата его «извинений». Как же стыдно, — спрятала я в розовые заросли глаза, принимая букет, и вспоминая, как пять минут назад обвивала этими же бессовестными руками Матвея. — Как мне сказать ему?

Прямо! — твёрдо потребовал мысленный Матвей. — А то я поговорю. Прямо в челюсть.

— Я приходил, искал тебя… — продолжал беспокоиться Алик. — Переживал, куда ты пропала? Мы все тебя потеряли.

— Да, прости, я почувствовала себя не очень, — принялась я оправдываться, теребя букет, — захотелось пройтись пешком. Хотелось побыть одной и подумать обо всём.

— О чём всём? О нас? — начал догадываться Алик, по моей унылой физиономии.

— Да… и о своей жизни и о нас, в целом…

— Даш, ты же не серьёзно? Или ты настолько обиделась? Давай поговорим. Я готов. Только скажи, что тебя беспокоит.

— Мне кажется, мы не подходим друг другу, — выпалила я, как из пушки, пока он не стал дальше уговаривать.

— Что? — Алик аж на капот присел.

Он яростно потрепал на себе волосы и стал похож на безумного учёного, провалившего эксперимент:

— Ты серьёзно?

— Да…

— Ты не шутишь? Ты всерьёз об этом думала? Вчера?

— Да, Алик, прости, я понимаю, что это звучит неожиданно…

— Неожиданно! Не то слово, — покивал он, в ступоре. — Я не пойму, почему так резко-то? Всё же хорошо было. Ну вчера накосячил разок, всякое бывает, но, в целом, у нас же всё хорошо? С чего вдруг такие мысли? Даш, не пугай меня!

— Я просто подумала… я не уверена…

— Даша…

— Правда, Алик, я не хочу тебя обманывать, ты очень хороший…

— Даш, не надо так… — Алик встал и подошёл ближе, заглянул в лицо. — Ты чего? Так не делается, что с тобой? Давай поговорим? Обсудим проблемы. Только расскажи, по порядку, в чём дело.

— Дело во мне, Алик, — чуть-чуть отступила я, снова опуская взгляд на розы. — Я не хочу тебя обманывать, я не понимаю, что я чувствую… я, кажется, ещё не готова к отношениям… — бормотала я заезженные шаблоны, — прости, что так вышло… я не хотела… я запуталась.

— Вот это да-а… — он потёр лицо, стараясь осмыслить происходящее.

— Прости, — снова шепнула я. Сердце защемило от тоски. Алик не виноват… «что хорошим девочкам нравятся плохие парни?» — улыбнулся Матвей злорадно. Я развеяла его саркастический образ.

Не сейчас.

Я прощалась не с Аликом.

Моя идеальная открытка горела синим пламенем. И мне нужно было смириться, что не будет у мамы милого зятя, которому она будет промывать мозги и печь пирожки. Не будет у папы собеседника на рыбалке. Не будет Ниссан гонять в строительный за нашими шторами и на рынок за свежими овощами к ужину. Не будет забирать из школы детей, чтобы провести вечер в тесном семейном кругу, с фильмами и настольными играми.

Погасли тёплые гирлянды на моих стенах.

Чик.

И темнота.

И в темноте…

Запищала далёкая подъездная дверь.

Я оглянулась и быстренько заслонила букет — от Матвея. Хотя, кого я обманываю, он наверняка следил на нашими «объяснениями» из окна, и всё-всё видел. Поэтому и вышел, как напоминание, чтобы я поскорее закруглялась. Пошёл на турники. Там уже тусила парочка его парней.

Их отдалённые маты и смех давно «играли» на фоне — стандартный саундтрек нашего «колодца». Я и не прислушивалась. Не замечала. Белый шум. Помехи.

— Даша, пожалуйста, объясни по-нормальному, что я сделал не так? — проговорил Алик уже спокойней.

— Я же говорю, ты тут не причём… — Холод пробирался под кофту, отрезвляя, знобя, делая объяснение ещё невыносимей.

— Даш, так всегда говорят, когда «причём», я что дурак по-твоему? Просто скажи всё, как есть. Я не обижусь. Давай. Не может быть, чтобы вчера мы держались за руки, обнимались, целовались…

— Нет, ну не совсем… — попробовала я возразить.

— Брось, я держал тебя за руку, это же что-то значит… — он потянулся за моей ладонью, но я только крепче сжала букет.

— Алик, постой, не надо.

— Что изменилось за эту ночь?! — недоумевал он. — Прошло меньше суток… да? Ну, да. Даш, мы веселились с тобой, шутили, обнимались, танцевали, — восстанавливал он вечер в памяти, — а потом ты пропала. И теперь говоришь мне, что мы не подходим друг другу… что случилось после клуба? Тебя кто-то обидел? Или я обидел и не помню? Кто-то сказал про меня гадость? А? Что? — допытывался он.

Он искренне старался понять.