Оперативный гамбит

Ленка же всегда одевалась скромненько — даром что профессорская дочка, ничем особым среди подруг не выделялась, и мне до сих пор непонятно, почему вдруг в девятом классе я — Пашка Орлов, по прозвищу «Тюбик» — влюбился в эту девчонку до беспамятства. Мы жили тогда в одном дворе — в соседних домах. Каждое утро я, уже одетый, стоял у окна и караулил, когда Ленка выйдет из подъезда, а затем кубарем — что там лифт! — скатывался с четвертого этажа по лестнице. Какое это было неземное счастье — идти рядом с ней, неся ее портфель, слушать ее голос, смотреть, как она легким жестом поправляет непослушные волосы. Первая любовь!

Вот только избранница моя никак не проявляла ответных чувств. Ну — ходит, портфель таскает — и что?.. В глубине души ей, конечно, мое внимание льстило — а какой девчонке оно бы не польстило? — но не более. А потом у меня и вовсе соперник объявился — Лешка Алексеев. Он в нашем классе был корифеем от химии (какого черта было тогда идти во французскую школу?) и собирался поступать в Техноложку — как и сама Ленка. Александра Алексеевна — химичка наша — в них обоих души не чаяла, постоянно ставила всем остальным в пример и посадила на первую парту перед своим столом. Постепенно они и на других уроках стали садиться вместе. Я часто перехватывал ее взгляд, обращенный на соседа, и ловил себя на мысли, что на меня она так никогда не смотрела…

До сих пор помню наш выпускной вечер, и как красива была она тогда, и как я все не решался пригласить ее танцевать. А потом она вдруг неожиданно исчезла из актового зала, и я бегал по шкальным закоулкам в поисках. И нашел! Они с Алексеевым целовались в закутке у спортивного зала… Как же я тогда переживал — даже сейчас слезу прошибает, когда вспоминаю!

А потом началась абитуриентская гонка. Ленка, как и ожидалось, без особых проблем поступила в Техноложку, Лешка Алексеев вдруг подался в Горный, а я еще чуть раньше их успешно провалился в Мухинское. Мама — старший научный сотрудник Русского музея и сама в прошлом выпускница этого училища — имела, разумеется, определенные связи и там, но на сей раз принципиально не стала их использовать. Да и правильно, в конечном итоге — сейчас я это отчетливо понимаю. До армии мне оставался еще год, и, чтобы не сидеть у матери на шее, пошел я работать. Отец моего приятеля Сереги Гизунова трудился в грузовом автопарке, расположенном неподалеку от дома, и устроил меня туда учеником автослесаря.