Операция «Булгаков»

Кому они нужны, твои факты!..

Как было бы замечательно спрятать голову в песок и постоять в таком положении недельку-другую. Желательно на пляже…

Под жарким турецким солнцем…

Лежа…

От безнадежности я принялся пролистывать материалы в рылеевских папках. В глаза бросилась привычное и как всегда бодрящее название: «Протокол». Фамилия была смазана и читалась с трудом. То ли Лиходрынов, то ли Лихоблудов…

Когда до меня дошло, чьи показания попали ко мне в руки, я завыл.

Так, затюрлюкал от тоски и страха прикоснуться к истине.

* * *

…1930 г. сентября месяца пятого дня.

ОГПУ

Отдел… секретный к делу…

Фамилия – Лиходеев… имя, отчество – Степан Богданович. (Он же Гарася Педулаев, Степан Бомбеев.)

…это Лиходеев-то «богом данный»? Юморист все-таки этот Гаков…

Возраст (год рождения) – 1895, сын мещанина…

Должность – Московский Художественный театр, завхоз. Холост… Политику ЦК разделяю всей душой. Во время Октябрьской революции 17 г. всем сердцем поддерживал установление Советской власти… Член партии с 1920 г.

Судимостей не имею…

Показания по существу дела:

Следователь: Перед самым отлетом в Ялту…

Лиходеев: Прошу отметить в протоколе – «по независящим от меня обстоятельствам».

Следователь: Меньше пить надо. И предупреждаю – нельзя перебивать следователя, ведущего допрос…

Лиходеев: Помилуй Бог… это я так, к слову. Гражданин следователь, можно стаканчик воды?..

Следователь: Наливайте.

Лиходеев (жадно сглотнув воду): Я и не думал перебивать, но истины ради хочу заметить, что насчет перемещения в Ялту со мной никто не советовался, стало быть, этот произвол в отношении меня требую признать незаконным…

Следователь: Помолчите, Лиходеев. Больше предупреждать не буду…

Лиходеев: Можно еще стаканчик?..

Следователь: Что это на вас жажда напала? Опять небось мешали водку с портвейном?

Лиходеев (с той же стремительностью выпивает стакан): Да упаси Боже!! К слову пришлось, гражданин следователь. Не успел изжить… Не обращайте внимания…

Следователь: Короче, что вы можете показать по поводу разговора, который вы вели двадцать четвертого апреля сего года с председателем писательского союза, гражданином Берлиозом?

Лиходеев (насторожившись): Это с каким Берлиозом?

Следователь: С председателем Союза пролетарских писателей. С вашим соседом по квартире.

Лиходеев: Ах, с Михаилом Александровичем? Так он вроде… того.

Следователь: Что того?..

Лиходеев: Не того?.. Он вроде под трамвай угодил?

Следователь: Именно так. Вы не увиливайте! О чем вы с ним беседовали накануне сборища оппортунистов в Театре Варьете, на котором небезызвестный вам господин Воланд показывал разные контрреволюционные фокусы вплоть до отделения головы совгражданина Бенгальского от туловища. На чью голову он намекал? И денежки эти фальшивые, которые с потолка падали, на какие цели предназначались?

Лиходеев: О чем вы говорите, господин… извиняюсь, гражданин следователь?! Какие деньги. Меня же там не было!!!

Следователь: Правильно. Вы предусмотрительно устроили себе отлучку. Изрядно перебрали, и самолетом в Ялту! Мол, я не я и лошадь не моя. Не выйдет, гражданин Лиходеев. Вы как член партии, должны были бы помочь органам выявить преступников, которые на потеху мещанской публике позволяют себе резать совгражданам головы, а потом якобы приставлять их обратно. Думаете все шито-крыто? Повторяю вопрос – о чем вы совещались с Берлиозом накануне митинга оппозиции в театре Варьете?

Лиходеев: Теперь не упомню. Сколько лет прошло?!

Следователь: А ваша домработница Груня помнит. Она все помнит – и как вы ее в магазин за портвейном посылали – это после водки! – и как ругались матерно. Она ведь не сразу ушла, а как сознательная совгражданка поинтересовалась, что вы там о Булгакове говорили?

Лиходеев (вскипая): Врет она все!! Я давно уже водку с портвейном не мешаю! С того самого дня… А в адрес Булгакова говорили. Подтверждаю. В адрес Булгакова и матерились. Берлиоз настаивал, его пьеска, мол, это подкоп под идеалы революции, а ее постановка на сцене МХАТа – это провокация со стороны мещанства и контрреволюции. Я сам пьесы не смотрел, но осуждаю… Решительно осуждаю… Обеими руками… Можно еще стаканчик?

Следователь: Пейте. Вы и так уже весь графин выхлебали.

Лиходеев: Стараюсь привести нервы в чувство. (Пьет.) А так осуждаю. Всей душой… Как член партии и вообще…

Следователь: Что вообще?..

Лиходеев: Ну, вообще… Одним словом, Михаил Александрович настаивал, будто эти «Турбины» кое-кому просто так не пройдут. Есть люди, которые готовы положить конец этому апофеозу белогвардейщины и гимну контрреволюции.

Следователь: Кого имел в виду Берлиоз? Называл какие-нибудь фамилии?