Операция «Крепкий поцелуй»

Но в этот момент со стороны Восточного Берлина из многочисленных переулков, примыкавших к Фридрихштрассе, послышался нарастающий грохот и повалили клубы сизых выхлопных газов, которые дувший с востока ветер погнал прямо на КПП. Оказавшись в густом тумане, растерявшиеся от неожиданности американские военные замерли – сквозь накрывшую их пелену нельзя было разглядеть ничего, лишь жуткий грохот и скрежещущий лязг, многократно усиленные мечущимся по переулкам эхом, наводили страх. Но вот грохот стих, лязг прекратился, и дым стал потихоньку рассеиваться. Прямо перед американцами, буквально в десятках метров от них, с восточной стороны границы, ощетинившись пушками, стояли танки. Зеленые, чистенькие, блестящие… но с замазанными грязью опознавательными знаками.

* * *

– Мне только что звонил президент! – раздраженно бросил Даллес входящему к нему в кабинет генералу Тоффрою. – Откуда Советы узнали о выдвижении нашей бронетехники?

– Вы уверены, что эти танки – русские? – спросил Тоффрой. – Может, это танки восточных немцев.

– Ну да, и они там просто случайно по переулкам катались, – язвительно заметил затаившийся в темном углу кабинета Энглтон. – А потом также случайно перепачкали грязью башни и именно в тех местах, где расположены опознавательные знаки.

– Уже сутки наши и их танки стоят друг напротив друга. Сутки! – воскликнул Даллес. – И ни один их танкист так и не вылез наружу.

– Немцы, пусть даже и восточные, не в состоянии провести сутки без теплой пищи, мягкой постели и туалета с удобствами, – хмыкнул Энглтон.

– Так у вас есть какие-нибудь идеи, Холгер? – нервно пустил в потолок колечко дыма из трубки Даллес. – Кто мог слить информацию русским?

– Судя по тому, как оперативно они среагировали, – опередив Тоффроя, вновь встрял Энглтон, – утечка произошла непосредственно в ближайшем окружении генерала Клея. Мы с господином директором только что говорили, мой дорогой генерал, про Рея Стоуна – вашего сотрудника в Западном Берлине, на которого, как на советского резидента, указал Дедал. Он – прекрасная кандидатура на слив информации русским. Хотел в этой связи поинтересоваться, любезный: как идет ваше расследование?

– Вас это не касается, – огрызнулся Тоффрой. – За ним постоянно ведется наблюдение. Пока ничего нового.

– А мне вот удалось кое-что раскопать, – хитро улыбнулся Энглтон. – Оказывается, этот Стоун учился на одном курсе в университете с вами, милейший.

– Что вы хотите этим сказать? – напрягся Тоффрой.

– Ничего. Я лишь констатирую факты, мой дорогой друг.

– Брейк! – воскликнул Даллес. – У меня нет оснований не доверять ни вам, Холгер, ни вам, Джеймс. Я же просил вас работать вместе. Мне нужны конкретные результаты, а не ваши склоки. Надо немедленно выявить канал утечки в Берлине.

– Русская разведка, как я уже говорил, в отличие от нас умеет работать, – ехидно хмыкнул Энглтон. – Если уж наш славный генерал настаивает, что берлинская история меня не касается, то пусть он сам ей и занимается. Но это частный случай. А в целом хочу обратить ваше внимание, господин директор, что в последнее время имидж нашей организации в глазах общественности и, что самое главное, в глазах президента весьма покачнулся. Только грандиозный успех, а таковым может являться разоблачение крупномасштабной советской шпионской сети по всему миру, может поправить положение.

У Даллеса нервно дернулась щека – Энглтон читал его мысли.

– Вы правы, Джеймс, вы правы… – вздохнул Даллес. – Но ставка слишком высока. Чтобы быть абсолютно уверенным, что это не ловушка русских, я должен убедиться в искренности Дедала. А для этого, во-первых, нужна ясность со Стоуном и завершение проверки самого Дедала по форме «Doomsday».

– Мы уже перешли к стадии «Ад», – поспешил напомнить Тоффрой.

– Я помню, я все отлично помню, – сухо ответил ему Даллес. – Мне нужны результаты и как можно скорее. Не задерживайтесь с «Адом», переходите к «Раю».

Тоффрой кивнул.

– А к разработке Стоуна, несмотря на то что он ваш однокурсник, – продолжил Даллес, – подключите Кулика. И не забывайте информировать Джеймса о ходе расследования. Действуйте!

– Слушаюсь, сэр! – хмуро ответил Тоффрой, направляясь к выходу, и уже у дверей обернулся и добавил: – Ради нашей великой страны, сэр, я сотру в порошок любого. Не только однокурсника.

Дверь за Тоффроем затворилась.

– Любого наш драгоценный генерал сотрет только ради себя, – многозначительно фыркнул Энглтон и посмотрел на Даллеса: – Включая вас, сэр.

* * *

Вспыхнул невыносимо яркий свет – высоко в небе над архипелагом Новая Земля возник огромный, слепящий, быстро расширяющийся оранжевый шар, который, вращаясь, втягивал в себя взметнувшуюся с десятков километров в округе землю, постепенно превращаясь в исполинский клубящийся гриб. Из шара вырвался похожий на гигантский бублик обруч ослепительно белого цвета и с невероятной скоростью стал расти во все стороны. Через мгновение раздался страшный грохот, словно раскололась сама планета Земля…

* * *