Операция «Крепкий поцелуй»

– Интриганы хреновы! – усмехнулся Хрущев, вставая и начиная суетливо бегать по своему кабинету. – Что Царев, что Юнгель с Галушко, что Чаломей… Я их всех насквозь вижу! Но талантливы, твою мать! И дело делают. Так что пусть пободаются – оно для дела только полезнее будет.

Семидольный не моргая смотрел на первого секретаря.

– Ну, а тебе-то как на новом месте работается? – продолжил Хрущев. – КГБ руководить – это тебе не в Баку икру ложкой кушать! Передает товарищ Шалепин дела-то?

– Передает, Никита Сергеевич, – кивнул Семидольный.

– Меня сейчас Америка больше тревожит. Страху на них нагнать надо, панику посеять. Тебе Шалепин-то уже рассказывал про операцию эту, как это… «Горячий поцелуй»?

– «Крепкий», Никита Сергеевич, – услужливо напомнил Семидольный. – «Крепкий поцелуй». Рассказывал мне товарищ Шалепин. И я держу вопрос на контроле.

– Во-во, держи, – строго сказал Хрущев. – Чтоб зацеловали мы их действительно крепко, в десны, так сказать. Врагов ведь как надо: приласкать поначалу, обнять, расцеловать крепко… а потом задушить в объятиях!

* * *

В камере умер свет. Абсолютный мрак. Вдруг, словно вспышка, раздался жесткий металлический голос слева:

– Ваше настоящее имя Петр?

– Я уже говорил… – послышался еле слышный ответ Олейникова.

– Отвечайте «да» или «нет»! – теперь уже справа прогрохотал встроенный в стену динамик.

– Да.

Перекрестно гаркнул динамик слева:

– Петр?

– Да.

Затем сверху:

– Питер?

– Нет.

И вопросы посыпались со всех сторон:

– Семь больше пяти?

– Да.

– Девять больше трех?

– Да.

– Вы работаете на КГБ?

– Нет.

– Вы бывали на Лубянке?

– Да.

– Вы любите борщ?

– Да.

– Вы любите пиццу?

– Нет.

– Вы служили в Советской армии?

– Нет. Я служил в Красной армии, она тогда так называлась.

– Вы служили летчиком?

– Да.

– Вы летали на истребителях?

– Да. И не только…

– Вы испытывали самолеты?

– Да.

– Вы работаете на КГБ?

– Нет.

– Обезьяна меньше слона?

– Нет, то есть да. Но если они игрушечные или статуэтки. У меня в детстве была огромная плюшевая обезьяна и маленький фарфоровый слоник…

– Отвечайте «да» или «нет»!

– Хорошо. То есть да.

В такт вопросам сквозь щели на потолке замелькал стробоскоп:

– Вы любите борщ?

– Да, – прищурился от ярких вспышек Олейников, сидевший на стуле в центре пустой комнаты, обитой мягкими матрасами.

– Вы любите борщ? – громче спросил металлический голос.

– Да!

– Ваше настоящее имя Петр?

– Да!

– Ваше настоящее имя Петр? – еще громче прозвучал вопрос.

– Да!

– Вы любите борщ?

– Да-а!

– Вы убили Томаса?

– Да-а-а!

* * *

– Да-а-а! – взревели трибуны стадиона округа Колумбия, когда нападающий «Вашингтон Редскинс» сделал тачдаун[31] в очковой зоне «Нью-Йорк Джейнтс».

Закончив орать во всю глотку и радостно размахивать руками, Роберт Кеннеди присел на скамейку рядом с индифферентно взиравшим на футбольное действо Тоффроем.

– Вы не любите футбол? – спросил Роберт.

– Предпочитаю интеллектуальные игры, – пожал плечами одетый в штатское генерал. – Шахматы, например. Очень развивает логическое мышление – весьма полезно в моей работе.

Роберт усмехнулся.

– Я получил одобрение президента, – сказал он. – Ваша идея показалась ему вполне рабочей.

– Она беспроигрышна, сэр. Мы убиваем двух свиней одни камнем.

– Дай Бог. Главное, чтобы, когда вы погонитесь за свиньями, навстречу из берлоги не вылез русский медведь.

– Я постараюсь, сэр. Я ценю то, что господин президент и вы лично доверили эту работу именно мне. В последнее время, к моему глубокому сожалению, наша организация действовала не очень профессионально. Пришло время показать всем, что мы чего-то стоим.

Роберт прищурился.

– Метите на место Даллеса? – спросил он.

– Ну что вы? Как говорил один мудрый человек: начальники приходят и уходят, а замы – остаются.

– Ну да, – хмыкнул Роберт. – Гувер, например. Почти полвека на посту.

– Исключение, подтверждающее правило. Если быть откровенным до конца, я бы предпочел позицию первого заместителя. Но при слабом директоре, сэр. Гувер все равно никогда не простит Даллесу унижение с русской шпионкой. Как и вам тоже. Уверен, он пойдет до конца. Будет давить на Даллеса, пока не сожрет его. А в такой ситуации Даллес – вам не подмога. Зачем вам шлейф неудач, связанных с его именем?

– Послушайте, генерал, а разве провал с полетом Гагарина не на вашей совести?

Тоффрой нахмурился:

– Томас оказался двойным агентом, работал на КГБ – так утверждает Дедал. Он его и ликвидировал. Если это правда, то, проиграв то сражение, сегодня мы сможем выиграть войну в целом.

– Войну в целом? – ухмыльнулся Роберт. – Что вы имеете в виду?

– Если Дедал не врет, а мы, я надеюсь, скоро с этим разберемся окончательно, то в наших руках окажется информация по всей агентурной сети Советов. Вы понимаете, что это значит?

* * *