Операция «Наследник», или К месту службы в кандалах

– Как это на потом?! – вскричала мисс Какссон. – Вы что же, хотите, чтобы я смотрела и молчала, когда другие пьют?!

– Милая Пенни, – подал голос Фаберовский, – готов биться об заклад, что тебе не один раз за время нашей поездки хотелось чего-нибудь выпить, но ты считала неудобным для себя заводить об этом разговор. Вот и мисс Какссон находится точно в таком же положении. А как я определяю по прожилкам на ее носу, у нее большой опыт по части крепких напитков. Хотите, я поделюсь с вами, мисс Барбара?

Какссон сглотнула слюну и сказала сразу осипшим голосом:

– Зовите меня просто Бабз.

Поляк налил ей в походный складной стаканчик джина и протянул его Какссон.

– Пейте, Бабз. Ты будешь, Пенни?

– Буду, – с вызывом сказала Пенелопа.

– За ваше здоровье, милые дамы, – Фаберовский приветственно взмахнул своим стаканчиком и замер в таком положении, глядя как мисс Какссон опрокинула махом свою порцию джина себе в глотку.

– Смотри, Пенни, как у нее краснеет нос! – в восхищении закричал поляк. – Да она же алкоголичка! А ну-ка еще.

И мисс Бабз Какссон, не раздумывая, хлопнула следующий стакан.

– Ты знаешь, Пенни, чем я отличаюсь от этой пьяной бабы? – спросил Фаберовский, вылив в стакан мисс Какссон остатки джина. – Тем что мы, поляки, всегда хорошо закусываем, а вы, гнилая англосаксонская раса, глушите водку просто так, лишь бы опьянеть.

– А мне кажется, что вы с ней ничем не отличаетесь, мистер Фейберовский, – зло сказала Пенелопа. – И наш медовый месяц превратится в одну бесконечную пьянку, на которой я буду совершенно лишняя.

– Ну что ты, Пенни, у меня есть еще одна бутылка джина.

– Ты меня не понял, Стивен.

– Наоборот, я тебя очень хорошо понял.

– Допустим. Но это не значит, что ты можешь обращаться со мной, как с какой-нибудь «леди» из Уайтчепла! Мог бы предложить мне джина как-нибудь поизящнее.

– Человек! Человек! – взревела вдруг Какссон, указывая в темное окно, и обернувшейся Пенелопе показалось, что за стеклом мелькнуло чье-то бледное лицо.

– Я же говорил: они не закусывают, – сказал поляк. – Вот откуда ваша английская вера в привидения.

– Человек!!! Человек!!! – продолжала верещать Какссон. – Откройте же скорее дверь!

– Входите! – Фаберовский распахнул дверь, даже не взглянув в ту сторону. – Чувствуйте себя как дома, мистер Белая Горячка!

– Вы сшибли его! – накинулась на поляка Какссон. – Немедленно достаньте его обратно.

– Пенни, налей многоуважаемой Бабз еще джина.

– Не стоит, Стивен. Мне тоже показалось, что там стоял какой-то человек.

– Это был Гримбл! – завыла Какссон и опустилась перед Фаберовским на колени.

С кривой усмешкой поляк снова открыл захлопнувшуюся от ветра дверь и сказал:

– Мистер Гримбл, вас ждут. Ну, я же говорил, что там никого нет.

На всякий случай поляк выглянул из купе наружу и обе женщины увидели, как лицо его вытянулось от изумления.

– Матка боска, до то ж действительно Гримбл!

Держась за поручни, Фаберовский выбрался в грохочущую темноту туннеля и втащил в купе несчастного доктора, который от удара дверью не только выронил револьвер, но и сам едва не свалился под колеса, повиснув на подножке и суча в воздухе ногами, едва не достававшими земли.

Гримбл был уложен на диван и Пенелопа щедро залила в его полуоткрытый рот джина из бутылки, отчего глаза доктора полезли на лоб и он закашлялся, судорожно хватая ртом воздух.

– Так его и убить можно, – сказал Фаберовский, закрывая дверь. – И чего это вы, доктор, гуляете по подножкам вагонов в туннеле, как мартовский кот ночью по карнизам? Вот даже личико и манишку закоптили.

– Я люблю вас, Пенни, – только и прохрипел Гримбл.

Фаберовский отобрал у Пенелопы бутылку и на этот раз уже сам влил доктору джина. Спустя несколько секунд доктор вырубился и продолжал тихо лежать на диване, даже когда поезд вышел из туннеля на свет, остановился в Айрало и в вагоны стали подсаживаться пассажиры. Впрочем, он недолго занимал место. На пограничной станции Кьясо между Швейцарией и Италией кондукторы попытались добиться у Гримбла предъявления билета, а когда им этого не удалось, при помощи полицейских и таможенников вынесли его из вагона и оттащили в станционное здание. Последнее, что успел сказать Гримбл, прежде чем расстаться с Пенелопой и Фаберовским:

– А джин в России тоже в кирпичах?

– В кирпичах, в кирпичах, – проворчал ему вслед Фаберовский. – Спиртное у нас бывает в штофах, дурак.

Глава 24

14 ноября, пятница

– Вы должены лучше следить за вашей женой, мистер Фейберовский, – сказала мисс Какссон, когда поезд отошел от Кьясо и въехал на территорию Италии. – Я уверена, что доктор Гримбл появился здесь, чтобы украсть Пенелопу.

– Это ваша забота – следить, чтобы с моей женой ничего не случилось, – возразил поляк. – Вам за это деньги платят, чертова алкоголичка. Я не понимаю, как полковник Маннингем-Буллер решался доверять вам детей. Вы не сумеете уследить деже за Пенелопой, если ваш чокнувшийся любитель глистов решится ее похитить.

– Он вовсе не чокнувшийся! Он просто лишился разума.

– Это меняет дело, – подпустила шпильку Пенелопа.