Операция «Змий»

– Кроме того, – самодовольно продолжал Штольц, – при помощи этого аппарата я ввожу в их сознание основные понятия и первичные навыки и создаю базу для развития других будущих способностей клонов. В принципе я могу создать Моцарта или Эйнштейна. Я могу сделать их гениальными полководцами или бесстрашными бойцами… Но, впрочем, я немного забежал вперёд: на этом этапе лишь создаются предпосылки для их дальнейшего развития, их спираль ДНК после прохождения периода детского сада, представляет собой некую болванку, которая может быть заполнена любой информацией. После прохождения этого периода, который длится две с половиной недели, клоны удесятеряют свою первоначальную массу и соответствуют по своим физическим параметрам десятилетнему человеческому ребёнку. Но в отличие от детей человеческих, они не наследуют от своих родителей возможности умереть от людских болезней. Их раны заживают в считанные часы, потерянные органы восстанавливаются достаточно быстро, просто вырастают вновь.

– Они бессмертны? – поражённо произнёс Александр Тихофф.

Штольц внимательно посмотрел на ассистента сквозь стекло шлема, и, вздохнув, сказал:

– К сожалению, нет, – и добавил: – Пока нет… Идёмте дальше.

Отшлюзовавшись в третий раз, Дантист и Штольц перешли в следующий отсек. Здесь Штольц снял шлем и перчатки и предложил Дантисту сделать то же самое.

– Теперь можно, – сказал он. – После детского сада клоны уже нечувствительны к микробам. Они бесконечно здоровее нас с вами. В принципе, если бы мы ограничились этим периодом и предоставили им возможность развиваться самостоятельно, они бы преспокойно обошлись и без нашей помощи. После перерезания пуповины и перевода на воздушное дыхание, они очень быстро становятся автономными. Речевая и двигательная функции активизируются в течение нескольких часов. Но я не спешу освобождать их от связи с источником питания и принудительных мутаций. В этом зале, молодой человек, осуществляется окончательное формирование клонов – физическое и интеллектуальное. Период, так сказать, доводки до кондиции длится две недели. Масса клонов удваивается и достигает семидесяти килограммов, ДНК полностью формируется в диапазоне заданных параметров.

Отсек оказался почти таким же, как предыдущий, только более ярко освещённым, а саркофаги были чуть шире и значительно выше. Посредине зала стоял похожий аппарат более внушительных размеров. Клоны не спали, они стояли на основаниях своих саркофагов со скрещёнными на груди руками и беспристрастно смотрели прямо перед собой, тела их изредка одновременно вздрагивали. На вид клонам было лет по пятнадцать, если сравнивать с человеческими детьми. Кроме пуповин, с источником, что стоял посреди зала, их связывали провода, подсоединённые к электродам, вживлённым в головы, в позвоночник и в грудь.

Дантист, держа шлем в руке, подошёл к источнику. Из приёмного бункера доносился весьма специфический и довольно сильный запах, проще говоря: оттуда воняло плесенью. Штольц остановился возле бункера – он не обращал внимания на неприятный запах, по-видимому просто привык к нему – и принялся объяснять ассистенту суть происходящих с организмами клонов мутаций. Дантист фиксировал все сказанное в памяти, пока только в памяти.

– Весь процесс полностью механизирован и управляется при помощи компьютерной программы, – вещал Штольц. – Изредка в программу вводятся корректировки. Моя мысль не стоит на месте, я постоянно совершенствую своих… выкормышей.

– А кстати, чем вы их кормите? – поинтересовался Дантист.

– Чем кормлю?.. Да, вы верно заметили. По сути, процесс ввода в организмы клонов питательных веществ можно назвать кормлением. Пища – всего-навсего определённое количество химических элементов, которые содержаться во всём, даже в мусоре. Сюда, в приёмное отверстие бункера, – Штольц похлопал рукой по металлической поверхности прибора, – засыпается всякий хлам: мусор, пищевые и лабораторные отходы и… всякое такое прочее.

При этих словах Штольц как-то странно посмотрел на Дантиста; взгляд молодому человеку не понравился. Почему-то ему вспомнился насмешливый взгляд маньяка и каннибала Рустама Качергина за минуту до смерти, которого они вдвоём со Скифом выследили и ликвидировали в Красноярске, выполняя учебно-тренировочное задание, полученное в спецшколе.

– Всё это перерабатывается в биомассу, – продолжал доктор Штольц, – состав которой определяется с помощью анализатора обратной связи. Всё ненужное сбрасывается через систему канализации в море. Там отходы становятся добычей рыбы и морских животных. Вот эти датчики сообщают о дефиците того или иного элемента, и состав сырья для производства биомассы корректируется… Однако прошу следовать дальше.