Операция "Золотой Будда", книга вторая

Олег приподнял веки. Его взору открывались серые облака, быстро летящие по осеннему небу. Умелов вдруг вспомнил, как давным-давно, еще десятилетним ребенком, он, устав от догонялок, лежал на снегу и смотрел в небо. Облака тогда были точно такими же. Он лежал и думал о том, что, когда вырастет, мысленно обязательно вернется в эти прекрасные мгновения своего детства. Так же лежа на снегу и глядя ввысь.

Неожиданный комок, подкативший к горлу, выдавил непослушную слезу. Возможно, это произошло от осознания того, что он больше никогда не вернется туда, где было так легко и просто.

Олег сполоснул лицо и глянул вокруг. Татцуо Нагаи лежал рядом, умиротворенно улыбаясь.

Расслабившись и закрыв глаза, Умелов решил больше не мучить себя воспоминаниями. Он переключился на предстоящую встречу с японцем, ради которого они прибыли сюда.

Что известно о Митцуо Ковато? На первый взгляд — немного. Он был радистом на филиппинской шхуне, которую летом восемьдесят пятого года задержали во внутренних водах Советского Союза у острова Онекотан. Тогда на острове полным ходом шла операция по нейтрализации вооруженной группы диверсантов. Тогда один из них сумел добраться до моторной лодки, ожидавшей группу у берега, и уйти к шхуне. Но до нее он так и не доплыл. По неизвестной причине лодка взорвалась. Возможно, ее дистанционно уничтожили с самого судна, поняв, что их человеку не удастся уйти от преследования пограничного вертолета. Хотя могло что-либо взорваться и в руках самого диверсанта.

Митцуо Ковато, возможно, знает причину гибели лодки, так как он в то время должен был находиться в рубке рядом с капитаном. Вероятно, он был свидетелем того, как во время погони капитан начал стрелять по пограничникам и был убит ответным огнем с вертолета.

После задержания весь экипаж шхуны был отконвоирован на Камчатку. По решению советского суда только он, Митцуо Ковато, был осужден и приговорен к пяти годам колонии. Он был радистом шхуны и следил в капитанской рубке за показаниями радиолокационной станции, а следовательно, понимал, что судно нарушило государственную границу Советского Союза. Кроме того, он был свидетелем последних мгновений жизни капитана шхуны. И наконец он знал лично владельца рыболовецкой компании и китайца, руководившего фирмой. А они уж точно были таинственными личностями.

Словом, Митцуо Ковато смог бы пролить свет на ту старую историю у берегов Онекотана и помочь Умелову понять, что за люди стояли за этой рыболовецкой фирмой на Хоккайдо. Главное, чтобы этот японец захотел говорить о прошлом. Иначе поездка на этот местный курорт станет пустым, хоть и полезным для здоровья времяпрепровождением…

Олег открыл глаза от прикосновения чьей-то руки. Перед ним маячил Татцуо Нагаи. Он жестами пытался объяснить Умелову, что нужно перейти в другой бассейн, где вода была горячее. Олег послушно поднялся и, прикрывшись маленьким полотенцем, отправился за японцем вниз по каскаду в следующий бассейн, где температура воды была на пять градусов выше.

* * *

День в полицейском Управлении Саппоро начался без особых происшествий. Кацудзо Ниши внимательно перечитывал показания свидетелей из чайного дома «Сакура». От этого скучного, но необходимого занятия его отвлек телефонный звонок. Информатор из «Саппоро гранд отеля» сообщал, что утром русский журналист со своей американской спутницей покинули отель и до сих пор в номер не возвращались.

Выслушав своего резидента, офицер поинтересовался о том, приходил ли кто-нибудь к господину Умелову или госпоже Корн за последние сутки. Услышав положительный ответ, Кацудзо Ниши предположил, что вчерашним посетителем мог быть только журналист газеты «Асахи симбун» Татцуо Нагаи.

Офицер открыл свой органайзер и, найдя свежую запись редакционного телефона, набрал номер. Через несколько секунд ожидания секретарь сообщила, что журналиста Нагаи в данный момент в редакции нет и, по всей видимости, он появится только завтра. Этот факт сразу же насторожил Ниши.

— Соедините меня с его руководителем, — попросил он девушку.

— Одну минутку.

— Слушаю вас, — раздался в трубке низкий мужской голос.

— Здравствуйте. Меня зовут Кацудзо Ниши, я старший офицер Уголовного управления по городу Саппоро.

— Очень приятно. Начальник отдела расследований газеты «Асахи симбун» Ташуо Оказаки. Чем могу быть полезен?

— Господин Оказаки, скажите, а где сейчас находится ваш подчиненный Татцуо Нагаи?

— Он сегодня утром выехал на теплые источники Соунке для проведения журналистского расследования.

Офицер улыбнулся, похвалив свое внутреннее чутье.

— А русский журналист Умелов тоже с ним? — решил он в лоб спросить своего собеседника.

— Да. А что, в этом есть что-нибудь предосудительное?

— В общем, нет. Но господин Умелов должен был предупредить наше Управление о том, что он выезжает из отеля за пределы Саппоро. Вы же знаете, господин Оказаки, что позавчера произошло убийство в чайном доме «Сакура». И мы считаем, что господин Умелов каким-то образом связан с этим событием.