Оппортунистка

Ко времени его смерти прошло уже десять месяцев с нашей последней встречи, и он даже не звонил в мой день рождения. Оливер Каспен, мой тезка, умер, оставив мне в наследство плохие воспоминания и замок на сердце, от которого только у него был ключ. Мои проблемы с отцом обрекли наши с Калебом отношения с самого начала.

Глава 10

Настоящее

В воскресенье утром я просыпаюсь в постели, воняя потом и сигаретами. Застонав, я перекатываюсь на бок, и меня тошнит в мусорку. Мусорку? Я не помню, чтобы ставила ее тут. Потом я слышу журчание воды в туалете.

Боже, Калеб!

Я падаю обратно на подушку, закрыв лицо руками.

– Ну, привет, красотка, – Калеб входит в комнату, неся в руках поднос, и лучисто улыбается.

Застонав снова, я прячу лицо в подушке. Прошлая ночь встает перед глазами: алкоголь, предательство друга и постыдный звонок по телефону.

– Прости, что позвонила. Не знаю, о чем я думала, – выдавливаю я.

– Не извиняйся, – говорит он, ставя поднос на тумбочку возле кровати. – Я польщен, что ты выбрала именно меня.

Взяв с подноса стакан воды и белую таблетку, он вручает их мне. Я виновато опускаю голову и закусываю ноготь на большом пальце.

– Я принес и тост, если хочешь.

Мне хватает одного взгляда на жареный хлеб с маслом, чтобы живот сразу скрутило. Я отрицательно мотаю головой, и он быстро уносит поднос.

Мой герой.

– Я звонил в мотель этим утром, – говорит он, не глядя на меня.

Я резко сажусь в кровати – голова тут же начинает кружиться.

– Твой друг уехал прошлой ночью. Похоже, он спешил убраться из города. – Калеб прислоняется к стене и смотрит на меня из-под ресниц.

Если бы меня не тошнило так сильно, я бы улыбнулась: он так хорошо смотрится в моей спальне. Я нервно тереблю плед, которым укрывалась ночью.

– Тот еще «друг», да?

– Это не твоя вина. Таких мужчин стоит кастрировать.

Я киваю и шмыгаю носом в знак согласия.

– Но если он приблизится к тебе снова, я убью его, Оливия.

Мне нравится, как это звучит. Очень нравится.

Когда я выхожу из душа, до меня доносится главная тема из сериала «Друзья». Я иду в гостиную в халате и тапочках и стою, как будто не знаю, где сесть. Калеб двигается на диване, оставляя место для меня, и я сажусь в уголке. Я решаю хотя бы попытаться быть честной.

– Ты мне нравишься, Калеб, – выпаливаю я и закрываю лицо руками в смущении. – Похоже на признание пятиклассницы, да?

Он поднимает взгляд от телевизора. Его золотые глаза смеются.

– Предлагаешь мне встречаться?

Я шутливо бью его кулаком в плечо.

– Я не шучу. Это серьезно. Мы – плохая идея. Ты не знаешь, кто ты, а я прекрасно знаю, кто я, так что лучше тебе бежать, пока не поздно.

– На самом деле ты не хочешь, чтобы я сбежал.

Он наполовину серьезен – во всяком случае, больше не улыбается.

– Нет. Но так будет лучше.

Я тереблю рукава халата, ужасно нервничая. Не помогает и то, как он на меня смотрит.

– Ты обращаешься со мной, как с йо-йо, – то отталкиваешь, то притягиваешь обратно, – говорит он, кладя руки на колени, как будто готовится встать.

– Знаю, – говорю я поспешно. – Думаю, я не та девушка, с которой ты хотел бы дружить.

– Я хочу не только дружить с тобой.

На мгновение перед глазами у меня все плывет, а мое извращенное, злое сердце надувается, как воздушный шар. Я ничего не понимаю. Мне не стоит так с ним поступать, но я хочу. Я потираю виски. Это все слишком сложно и нечестно. После трех долгих лет я получила то, что хотела, но оно ненастоящее. Он не знает, кто я, а если бы знал, то не сидел бы в моей гостиной.

Я раздраженно выдыхаю через нос. «Хорошая» Оливия умоляет меня расстаться с ним навсегда. Она помнит чертов аэропортово-синий, и краску на потолке, и то, что случается, когда эти воспоминания проносятся сквозь пустую и холодную жизнь. Мы поворачиваемся обратно к телевизору, чувствуя смятение и неловкость. Через пару часов Калеб уходит, унося с собой всю надежду из моих легких.

– Запри все двери на замок и звони мне, если я понадоблюсь, ладно?

Я киваю, закусив губу. Я не хочу быть одна, но мне слишком стыдно, чтобы просить его остаться еще немного.

– Увидимся завтра.

Я очень хочу, чтобы он остался, глядя на его прекрасное лицо. Он как будто колеблется. На мгновение мне кажется, что мое желание исполнится.

– Что такое? – шепчу я.

Хоть бы он не вспомнил. Хоть бы он вспомнил.

– Ничего… просто мне кажется, как будто это уже случалось прежде – дежавю, знаешь?

Я знаю, потому что так мы прощались на ночь, когда были вместе. Он никогда не оставался у меня, потому что я не позволяла ему.

– Ладно. Пока.

– Пока, – говорю я.