Оппортунистка

Если я наклонюсь еще немного вперед, наши губы соприкоснутся. Но по опыту знаю: он не даст мне того, что я хочу, пока я не дам ему то, что хочет он.

Мое упрямство дает о себе знать. Я отворачиваюсь. Но он возвращает мою голову в прежнее положение, надавив пальцем на подбородок.

– Оливия… – предупреждает он.

Его глаза вот-вот просверлят во мне дыры. Я чувствую кончиками пальцев жар его груди: его сердце бьется так же часто, как мое.

– Скажи это, Оливия. Хоть раз – просто скажи это, черт побери.

Он выжидающе смотрит на мои губы. Я думаю о том, чтобы снова соврать. Мне не нравится его внезапная прямота. Меня полностью устраивало играть в игры.

– Я хочу… чтобы ты… – я ищу верное слово, но не могу найти его. – Может, ты сначала поцелуешь меня, а уж потом посмотрим, что я чувствую?

Он высовывает кончик языка между зубами. Смотрит на мой рот, словно размышляя. Я с трудом держусь на ногах. Он перемещает руки – одно предплечье теперь упирается в дерево над моей головой, а другая рука обвивает меня за талию.

Мы стоим лицом к лицу, соприкасаясь лбами. Я тяжело и часто дышу в предвкушении. Я вся сплошное клише – бабочки в животе, щекотка и жар, сливающиеся в сильнейшее желание, которое я когда-либо ощущала.

Я комкаю в пальцах его футболку.

– Чего ты ждешь?

Глупый любитель рыжих!

Он прищуривается, и я хочу зацеловать морщинки в уголках его глаз. Голос его звучит хрипловато и уязвимо, когда он говорит:

– Если я поцелую тебя, то уже не остановлюсь.

Я закрываю глаза. Это угроза, но хорошая.

– А я и не стану просить тебя остановиться, – шепчу я ему в губы.

В тот момент, когда я чувствую прикосновение его губ к своим, я хочу умереть. Он слегка прикусывает мою нижнюю губу, прежде чем отстраниться. Убрав руки с его груди, я обнимаю его за шею.

– Ты сказал, больше никаких игр.

Он улыбается мне в губы. Я стою на цыпочках, прижимаясь к нему. Один нежный поцелуй… второй… еще один легкий укус; его поцелуи похожи на него самого. Он любит дразнить, чередуя быстрый и медленный темп, жесткость и мягкость. Я уже почти привыкла к его ритму, когда его язык скользит мне в рот. Я постыдно ахаю. Он улыбается снова, и это так сексуально, что я целую его активнее.

Еще несколько невесомых поцелуев, а потом он атакует в полную силу. Наши рты сталкиваются, как две яростные грозовые тучи. Его руки движутся вверх по моему животу.

Я атакую в ответ, потому что я тоже зла. Я целую его за все то время, когда мне не удавалось его поцеловать, и за все то время, когда он целовал Леа вместо меня. Я целую его, потому что я все разрушила, а могла бы целоваться с ним вот так каждый день. Он отстраняется, чтобы поцеловать чувствительное место в основании шеи.

– Оливия, – говорит он мне на ухо.

Меня пробирает дрожь. Когда его голос становится таким низким, я знаю, что он серьезен. Мы оба тяжело дышим.

– Ты любишь меня?

Я замираю. Мурашки бегут по спине. Он хватает меня за подбородок, заставляя посмотреть на него.

Я знаю, что, если не отвечу ему, он уйдет. Я так хочу быть с ним честной, сказать ему, как давно я уже его люблю, и почему я люблю его – но все, что я могу, это слабо прошептать «да» в ответ.

– Скажи это, – говорит Калеб.

Я скрежещу зубами. Он встряхивает меня.

– Скажи!

Откуда он знает, что это правда?

– Я люблю тебя! – кричу я ему в лицо.

Он выглядит так, как будто его ударили. Теперь я чертовски зла.

Я тянусь к его поясу и резко расстегиваю пуговицу у него на джинсах. Он этого не ожидал.

Он застывает – все его тело напряжено. Я целую его, стараясь расплавить сопротивление. Это работает. Он обрушивается на меня, как потоп. Отстранившись от моих губ, он снимает с себя рубашку и возвращается так быстро, что мне едва хватает времени отдышаться.

Я осторожно его касаюсь. Мышцы напряжены под кончиками моих пальцев. Он так прекрасен – широкие плечи, узкая талия. Я неуверенно убираю руки. Калеб хватает меня за запястья, не позволяя разорвать касание. Он – эксперт, а я – новичок, и это очевидно нам обоим. Он задает темп, полностью контролируя ситуацию. Стянув с меня футболку, он целует мои плечи, расстегивает лифчик. Я переступаю через свои штаны. Он отходит на шаг.

Затем смотрит на меня. Это настоящая пытка. Дикий и маскулинный момент – и я позволяю ему насладиться этим, потому что не позволяла прежде. Я чувствую себя выставленной напоказ. Я никогда никому не разрешала увидеть меня обнаженной.

Налюбовавшись, он притягивает меня к себе.

– Боже, Оливия, – говорит он мне в шею.

Я вся вспыхиваю. Я не знаю, что значат эти слова. Отстранившись, я смотрю на его лицо. Его взгляд изменился: больше там нет ни спокойствия, ни веселья. Я вижу лишь потребность и похоть. Я так этого боюсь.

Одним плавным движением он укладывает меня на прохладную траву. Воздух пахнет апельсиновыми цветами. Я прижимаюсь к нему в ожидании.