Оппортунистка

Я отворачиваюсь, когда он притягивает ее ближе и обнимает обеими руками. Мое сердце начинает ныть – это чувство не оставляет меня последние девять лет. Я раздраженно топчу тротуар, и из горла у меня вырывается скулеж. Я так устала его любить.

– Ладно, Оливия, они вот-вот применят ту фертильную штуку. Нужно предотвратить размножение Леа, – говорю я себе, доставая из кармана мобильный.

Звонок стоит мне целое состояние, но кого это волнует? У любви нет цены.

Набирая номер отеля, я прячусь под навесом парфюмерного магазина и с нетерпением жду, пока не слышу гудок.

– Buona sera, «Де ля Виль Рома», – отвечает женский голос.

– Эм… привет… вы говорите по-английски?

– Si. Чем я могу помочь?

– Я пытаюсь дозвониться до гостя вашего отеля, мистера Калеба Дрейка, – это срочно, и я была бы признательна, если бы вы немедленно связались с ним и передали, чтобы он мне перезвонил.

Я слышу, как она что-то печатает на компьютере.

– Ваше имя?

Ох! Как там звали его секретаря? Что-то рифмующееся с «пина колада»…

– Рена Вовада, – выдыхаю я. – Я звоню из его офиса: скажите ему, что это важно, ему стоит перезвонить мне как можно скорее. Спасибо большое.

Я вешаю трубку, прежде чем она успевает задать мне больше вопросов.

Закончив с этим, я выхожу обратно под дождь. Калеб и Леа все еще на балконе. Она тушит сигарету одной рукой, а другой позволяет ему втянуть себя обратно в комнату. Я вижу, как он резко поворачивает голову в направлении номера, а потом отпускает ее руку и скрывается за дверью. Я представляю приглушенную трель стационарного телефона.

Хорошо. Это даст мне как минимум полчаса. Надеюсь, этого достаточно, чтобы испортить им настроение на делание детей. Удовлетворенная, я иду к отелю, где остановилась сама, – «Монтеситорио». Он не такой роскошный, как «Де ля Виль», но все равно очаровательный, и мне плевать на Сьюзан Сарандон.

Мои туфли промокли насквозь и хлюпают водой, когда я захожу в лобби. Девушка за стойкой регистрации возмущенно смотрит на меня и тянется к телефону, чтобы вызвать уборщицу.

– Вы мисс Каспен, верно? – зовет она меня, когда я направляюсь к лифтам.

Поколебавшись, я оборачиваюсь.

– Да.

– У меня для вас сообщение.

Она протягивает мне кусочек бумаги, и я осторожно беру его двумя самыми сухими своими пальцами.

– От кого?

Я почти боюсь спрашивать. Но когда она отвечает «от Ноя Штейна», моя тревога немного успокаивается.

Ной, тот незнакомец, которому я рассказала о себе все, – приятно, что он звонил. Как будто быть в Риме – это не так уж и страшно: у меня уже есть тут друзья.

С запиской и капающим на пол пончо я возвращаюсь в номер и иду в душ, не читая сообщение. Все, включая моего нового приятеля Ноя, подождет до тех пор, пока я не высохну и не согреюсь.

Выйдя из душа, я сворачиваюсь клубком на миниатюрной кровати и разворачиваю влажную записку.

«Ужин в восемь, La Tavernetta.

Тебе нужно поесть».

Я улыбаюсь. Мне и правда нужно поесть и почему бы не с тем, кто мне нравится? Взяв телефон, я набираю номер, который Ной вручил мне в аэропорту при расставании.

– Только на крайний случай, – сказал он, подмигивая. – Не используй мой секретный номер слишком часто.

Я сомневалась всего секунду, прежде чем взять его. Я была одна в Риме. Он мог мне пригодиться.

– Ной, это Оливия, – говорю я в трубку.

– Не хочу говорить с тобой, если только ты не звонишь, чтобы согласиться на ужин.

– Я приду, – смеюсь я.

– Отлично. В ресторане есть некоторый дресс-код, у тебя найдется что-нибудь подходящее?

– Ну, смотри: я приехала сюда, чтобы убедить любовь всей моей жизни, что он должен ко мне вернуться… У меня есть четыре платья фасона «возьми-меня-назад-и-люби-меня». Какое ты предпочитаешь?

– Черное.

– Хорошо. – Я вздыхаю. – Увидимся в восемь.

Я вешаю трубку – голова кружится от радостного волнения. Вот оно. Я снова контролирую свою жизнь. Сегодня я поужинаю и расслаблюсь. Завтра я найду Калеба и все ему расскажу. Вишневый Кексик и не догадывается, что грядет. Ураган Оливия вот-вот обрушится на Рим и встряхнет все как следует.

Собираясь на ужин, я думаю о последней соломинке, переломившей наши отношения. О том, как громко стучало мое сердце, когда я стояла на пороге офиса Калеба, зная, что человек, которого я любила больше всего на свете, предавал меня в этот самый момент. Я думала тогда уйти и притвориться, что в этом офисе кто-то другой флиртовал с девушкой, а не Калеб. Потом я подумала о своем отце и о том, как он постоянно изменял матери, причиняя ей больше боли, чем все раковые опухоли, вместе взятые. Я должна была увидеть это. Не только его, но и ее. Кем была та, кому хватило наглости нас разлучить?

Глава 19

Прошлое

Я знала, что сейчас мне будет очень плохо. Очень больно. Что это изменит мою жизнь. Дверь бесшумно открылась – так тихо, что ни Калеб, ни его сообщница не заметили появления ошеломленной публики в моем лице.

– Калеб, – сказала я сухо, потому что в этот момент из меня как будто высосали жизнь.