Оправдание капитализма в западноевропейской философии (от Декарта до Маха)

Комментаторы фихтевской философии удивляются, что, необыкновенно высоко ставя индивидуальность, обожествляя ее в лице абсолютного я, Фихте, тем не менее, приписал той же индивидуальности, в лице конечных я, «преходящее значение», значение жалкого оружия, жалкой жертвы верховного начала. «В своих позднейших сочинениях Фихте с еще большой строгостью высказывается по поводу преходящего значения абсолютной личности – в странном противоречии (курсив наш – В.Ш.) с тем весом, который он в других случаях полагает на индивидуальность. В конце концов, индивидуальностью оказывается у него то, что не должно существовать, ограничение, которое подлежит устранению, отрицание, которое уничтожается… Фихте постигает Немезида» (Гоффдинг). Немезида постигла скорее самого автора цитированных слов, стоящего на чисто рационалистической точке зрения. Оперируя с абстрактным понятиям о человеке, об индивидуальности, он усмотрел странное противоречие там, где этого противоречия нет. Индивидуальность индивидуальности рознь. Фихте противополагает индивидуальность, характеризующую «верховного руководителя», индивидуальности, характеризующей подчиненного организатора, а не просто индивидуальность себя самой. И в подобном противопоставлении, как для Фихте, так и для его комментаторов, никого противоречия быть не может.

Как последовательный апологет мануфактуры, Фихте. Действительно, должен был индивидуальности промежуточных организаторских звеньев придать весьма и весьма условное значение. И его взгляд на эти звенья отличается не меньшей прямолинейностью, чем, напр., взгляд Спинозы. Автор «Наукословия[51]», подобно голландскому мыслителю, отрицает за конечным я, за индивидуальными душами великую субстанциональность. Перед лицом верховного организатора, абсолютного я, принципиальной, качественной разницы между субъектом и объектом, согласно воззрению, Фихте, не существует.

Равным образом невысокую цену индивидуальности промежуточных организаторских звеньев придает и система «абсолютного тождества». В период своего наиболее «абсолютного идеализма» Шеллинг заявлял: абсолютное – это тождество идеального и реального, безусловное безразличие субъективного и безразличного. Разум есть абсолютный разум, поскольку он мыслится как означенное безразличие. Необходимо отрешиться от мыслящего субъекта. Необходимо также отрешиться от мысли о нем, как о чем-то объективном, так как объективное может быть только противоположностью мыслящего субъекта. Мы должны приучиться познавать вещи через абсолют, отличая все различия, являющиеся плодом нашего воображения. Все в абсолюте, ничего вне его. Абсолют – простое единство. Всякое бытие определяется законом тождества. То, что мы называем различием вещей и явлений – различия степени количественного различия.

Чистого объекта и чистого субъекта не существует. Существует лишь смешение того и другого, смешение идеального и реального. В одном случае преобладание на стороне идеального: мы имеем то. Что называется «духом. В другом случае – преобладание реального: мы имеем «материальное» явления.

Развитие природы совершается «по трем потенциям». Первая потенция – материя и сила тяготения: преобладание объекта. Вторая потенция – свет, внутренне созерцание природы: здесь доминирует субъективное начало. Третья потенция – организм, который является производным и света и силы тяготения. В сфере идеального намечаются также три потенции. Первая потенция – знание. Вторая потенция – действие. Третья потенция – разум, в котором осуществляется единство знания и действия.

Мы не будем более подробно останавливаться на характеристике и анализе системы Шеллинга. Поскольку она воспроизводит воззрения Спинозы и, отчасти, Лейбница (учение о смешениях идеального и реального), постольку относительно нее имеет силу то, что мы говорили о соотношениях организаторских и организуемых начал в системах названных философов. И там и здесь мы встречаемся с ярко оттененным культом централистических тенденций мануфактурного производства. Что же касается новых элементов, выдвинутых философией абсолютного тождества, то самым интересным для нас является учение Шеллинга о развитии «по трем потенциям». Но эта учение не более как вариация так назыв. антитетического метода Фихте, – метода, нами проанализированного выше. Опять даются два положения, два начала, противоположные друг другу (а эта противоположность есть, как мы указали, в сущности, противоположность высшего и низшего, подчиняющего и подчиненного начал), и устанавливается наличность промежуточного, связывающего их начала.

От антитетического метода Фихте и учения Шеллинга о потенцировании один шаг до гегелевской диалектики. И по поводу нее, после всего сказанного в настоящее главе об антитетическом методе, нам остается сделать несколько дополнительных замечаний. «Реальная подоплека» диалектики нами уже выяснена.