Оправдание капитализма в западноевропейской философии (от Декарта до Маха)

Материальный мир («не-я) существует лишь, как продукт творческой деятельности верховного организующего начала. Последнее начало ограничивает себя, «делится»; равным образом, «ограничивается» материальный мир.

Обратите внимание на терминологию Фихте и сопоставьте ее с тем, что говорится об «ограничениях» в «закрытом торговом государстве». Фихте-экономист комментирует Фихте-философа. Речь идет о дифференциации, как о необходимой предпосылке процессов производства. Без этой дифференциации нет производства. «Абсолют» без «ограничений» – ничто.

Только путем ограничения и «деления» получается единство всего. Только ограничение и деление дает жизнь всему миру. Общая картина мира, как умопостигаемого, так и материального, сводится, таким образом, к непрерывному ряду процессов ограничения и деления.

Приведем несколько силлогизмов, обрисовывающих означенную точку зрения Фихте.

«Я полагает себя ограниченным через не-я».

В этом положении заключается две соподчиненных и противоположных друг другу положения: а) «не-я» как нечто деятельное, определяет я и последнее начало, будучи ограничено, «страдает»; но всякая деятельность может вытекать лишь из я, потому мы имеем положение: я определяет себя посредством абсолютной деятельности. Другими словами, я является одновременно и деятельным и страдающим. Подобное противоречие грозит разрушить единство сознания: необходимо примирение противоположностей. Синтезом выставленных положений («я есть определяющее», «я есть определяемое») является новое положение: я определяет себя частью, определяется частью. Или: сколько частей реальности я утверждает в себе, столько именно частей отрицания я утверждает не-я» сколько частей реальности я утверждает в не-я, столько частей отрицания оно утверждает в самом себе. Так определяется взаимодействие.

«Я определяет себя».

Поскольку я определяет себя само, постольку оно является началом деятельным. Поскольку я определяет себя самого, постольку оно является началом страдательным. Т. е. за ним одновременно утверждается реальность и отрицание: получается явное противоречие, которое необходимо устранить.

А устранить его возможно путем следующего положения: я ограничивает свою деятельность посредством страдания, а свое страдание – посредством своей деятельности. На сцену выступает понятие количества: в я утверждается вся реальность, как абсолютное количество; некоторое данное количество деятельности, будучи реальностью, сравнительно с цельной реальностью, является отрицанием последней или страданием. Противоречие устраняется в понятии «субстанциональности».

«Я ограничивается посредством не-я». «Я заключает в своей деятельности реальность».

Требуется преодолеть новое противоречие. Простая деятельность я не составляет основания для реальности не-я. Простая деятельность не-я не составляет основания для страдания я. Я развивает двоякого рода деятельность. Деятельность одного рода направлена «наружу». На эту деятельность производит толчок в обратном направлении, другого рода деятельность стремится, так сказать, вогнать я в него самого.

Она достигает своей цели, ограничивает первую деятельность. Но затем немедленно происходит реакция. Снова я устремляется вдаль, за пределы себя самого, – за пределы своей субъективности. Снова следует «толчок» со стороны противоположного рода деятельности. Так я непрерывно ограничивает себя. И в этом процессе самоограничение каждый раз создается особый вид представления.

Первое ограничение неограниченной субъективности дает в итоге ощущение. При этом я ограничивает себя бессознательно, благодаря чему ощущение учитывается, как результат какой-то посторонней силы – результат внешнего возбуждения. Далее, когда я мысленно реагирует на ощущение, получается интуиция. «Отражая» процесс интуиции, я создает «образы», отличные от действительных вещей, соответствующих им. В восходящем порядке актов ограничения следуют рассудок, сила суждения, разум.

Без ограничения неограниченной самой по себе деятельности я, нет представления, и нет мира объектов.

Таковы примеры из так назыв. теоретической части Наукословия. Если заглянем в так назыв. практическую часть последнего, и там мы найдем не менее любопытные рассуждения о роли «ограничений».

«Я должно быть полагаемо через самого себя», «Я как разум является полагаемым через не-я». Абсолютное я и мыслящее я – противоположности. И устранить означенное противоречие можно только следующим образом: практическое я (сущность которого сводится к деятельности) должно преодолеть предел, которое теоретическое я поставило себе, ограничив себя посредством не-я. Подобное ограничение квалифицируется как необходимое условие для проявления абсолютного я. Я создает представляемы мир, я мыслит для того, чтобы иметь возможность действовать, быть «волей». Без ограничения нет действия. Нет действия без не-я, без мира, абсолютное я полагает массы индивидуальных, конечных я. Лишь расплывшись на индивидуумы, оно может развивать свою деятельность.