Оптина Пустынь и ее время

— А ты призови Георгия Победоносца на помощь, так ты всех их победишь, только ножками задрыгают.

Так в точности и случилось. Он как ринулся на самого забияку, призвав Георгия Победоносца на помощь, так тот только ногами задрыгал, и с тех пор его никто не трогает.

Олежка он благословил хлопотать о жалованье, и вот чудесным, можно сказать, образом он получил его — и не только за этот год, а и за весь прошлый, без всякой протекции; между тем в прошлом году ему отказали. Олежок благословлялся, чтобы ему хорошо учиться, — и до сих пор у него по всем предметам, которые идут в аттестат, весьма удовлетворительно.

Он благословил меня заниматься уроками, и ко мне сами напросились шесть учеников, и все как на подбор детки умные, способные, верующие!

Ах, как печально, что мы живем далеко от Дедушки и редко можем прибегать к его благословению».

Мать двоих из учеников матери Нектарии поручила ей спросить Старца, в какое учебное заведение определить своих сыновей. «Никуда не надо отдавать их: достаточно для них и того, чему ты их учишь». Матери Нектарии неловко было передавать эти слова Старца, так как мало ей знакомая мать этих детей могла подумать, что она говорит это с целью сохранить за собою учеников. Так и вышло: мать только пожала плечами и отослала детей в школу. Там они попали в дурное содружество, развратились, стали воровать одежду и вещи товарищей, а потом вышли грабить и на улицу и попали в число малолетних преступников.

«Не помню, что тебе писала из разговора с Дедушкой, но из важного для нас он сказал, что Олег окончит учиться, и просил молиться о нем самом, так как ему не хочется ехать на Камчатку.

Дедушка был по обыкновению очень веселый, много шутил и смеялся. На прощанье нам сказал:

— Милости просим, приезжайте еще; хотя вам от меня нет никакой пользы, зато мне от вас есть польза, — намекая на гостинцы, которые мы ему привезли.

У нас есть одна знакомая семья. Жена верующая и хорошая христианка и молитвенница, а муж насмешник над постами и слабо верующий. Вот они были в чрезвычайно бедственном положении, продавали последнее. Она усердно ходила в храм, а муж допекал ее, что она все разносит по попам, и что из-за этого они погибнут с голоду. В отчаянии она была близка к самоубийству и хотела бросить мужа, не будучи в состоянии терпеть его постоянных укоров. В горе обратилась к Дедушке. Он ей через меня передал:

— Пусть отслужит молебен святителю Николаю — Господь ей поможет.

Она в тот же день продала какую-то вещь и отслужила молебен св. Николаю. Спустя два дня муж ее встречает товарища, который ему предлагает службу. Он с радостью соглашается. Но у нас (в СССР) службу нельзя получить не члену союза, а и члены союза тысячами ждут очереди. Он пошел к тому, от кого зависело его назначение. Тот говорит:

— Удивляюсь даже, как вы можете ко мне обращаться, зная правила и видя тысячные очереди, а вы не член.

Он возвращается к товарищу, тот говорит:

— Я без согласия ничего не могу сделать.

Тот идет опять в союз и говорит:

— Я погибаю, сделайте хоть раз в жизни доброе дело — в ваших руках моя жизнь.

В результате получил место: 120 руб. (60 долларов) в месяц и четыре с половиной руб. суточных — всего около 250 руб. (а у нас старые служащие в Управлении железных дорог и в других учреждениях получают 30-40 рублей в месяц). Притом служба разъездная, и он раз в месяц приезжает домой как желанный гость. Всего величия этого чуда ты не можешь понять, не имея представления о том, как трудно здесь вообще попасть на службу, и не зная, что не члену союза это совершенно невозможно и что ежемесячно у нас происходят сокращения штатов, причем десятками увольняются со службы прослужившие даже по 10-15 лет. Жена достигла всего: и его нет дома, так что она беспрепятственно молится, постится, и с мужем отношения наладились, и он, уезжая сказал:

— Молись за меня.

Остается воскликнуть:

— Дивен Бог во святых Своих!»

«Через шесть лет сбылось предсказание о. Нектария, что Л. не возьмут на военную службу. Л. с благословения о. Нектария занимался физкультурой и стал инструктором в этой области. И вот на призывной комиссии он произвел на всех впечатление своим атлетическим сложением и здоровьем. Казалось, призыв был неминуем. Вечером Л. должен был прийти в канцелярию за указанием места назначения. Но там ему велели явиться на другой день. И так повторялось несколько раз. Л. и все родные беспокоились, так как, не понимая причины отсрочки, опасались, нет ли политического преследования. Наконец объявили, что Л. освобождается от воинской повинности, как инструктор гимнастики. Оказалось, что в том году инструкторов не хватало, и только единственно в этом призыве их освобождали.

Дедушка разрешил в июне побывать в Саровской пустыни и на возвратном пути посетить и его. Это будет через два месяца. Пиши заранее все, что нужно узнать».