Opus 2

Даже если бы плащ её не выделялся солнечным пятном, Повелитель дроу и его советники всё равно без труда узнали бы её венценосную макушку.

– Вини молодец, – заметила Снежка вполголоса, глядя, как Повелительница людей смеётся в костлявых руках немёртвого кавалера, провожаемая одобрительными взглядами керфианцев. В посмертье сохраняя все умения ушедшей жизни, танцевали скелеты не хуже, а то и лучше живых. – Если так пойдёт, к рассвету можно прощаться с мифом о страшных дикарях-риджийцах.

– Тревожить покой мертвецов для забавы живых – кощунство. Потакать им в этом – едва ли не большее, – бросил Алья вскользь. На риджийском, но в ответ на русский: проводя немало времени в обществе своих советников, для удобства Снежаны часто говоривших на другом языке, Повелитель предпочёл потихоньку осваивать этот язык, а не оставаться в неведении.

– Тогда почему ты её не остановил? – цепкий взгляд Лода наблюдал из-под отороченного мехом капюшона.

– Покуда керфианцы не судят нашу веру, я не буду судить их. Она делает то, что способствует успешному союзу, а я довольно ограничивал её свободу в прошлом, чтобы делать это и теперь.

Следя за Навинией из-под кошачьего прищура белёсых ресниц, Повелитель дроу не мог видеть, как за спинкой трона Белая Ведьма уважительно отсалютовала ему ещё одной печенькой.

Немногие дроу рискнули смешаться с толпой, зато эльфы и люди веселились вовсю. Дэнимон кружил девчонку в васильковой мантии столичного магуниверситета, румяную от мороза и счастливой возможности потанцевать с эльфийским королём. Её товарки разобрали эльфов попроще, пока супруга их Повелителя улыбалась мальчишке лет пятнадцати, путающемся в характерном балахоне будущего лекаря. Судя по невероятной, почти сверхъестественной лучезарности этой улыбки, Кристе регулярно наступали на ноги, но она умела держаться с истинно королевским снисхождением к досадным мелочам, когда ей того хотелось.

Снежана снова посмотрела на трибуну, ждущую Избранника Жнеца.

Лишь Лодберг заметил, как девичьи пальцы шевельнулись, вычерчивая руны.

– С барьером всё в порядке. С нашими чарами тоже, – произнёс колдун вполголоса, чуть громче праздничного гула. – Я проверял.

– Проверить ещё не помешает. – Снежка сосредоточенно плела магическую паутину, прощупывая купол вокруг помоста, выискивая малейшие уязвимости. – Это бог, Лод. Бог смерти. Или некая сущность, по могуществу сравнимая с богом, – неважно, она всё равно опасна.

– Если у тир Гербеуэрта всё получится, надеюсь, твои сложные взаимоотношения с богами станут капельку проще. – Шутка в словах не совсем вязалась с серьёзностью взгляда. – Я уже говорил: я прочёл всё, что смог достать, о Берндетте и его последователях. Независимые источники. В том числе из других стран. Худшее из всего, что может случиться – смерть призывающего, для зрителей ритуал абсолютно безопасен.

– Читала я в нашем мире о богах смерти. Ничего безопасного применительно к ним быть не может. Надеюсь, местный хоть своим избранникам тетрадь на память не оставляет.

– Ритуал не слишком отличается от призыва демонов. Гексаграмма, которую чертит Избранник, усилена элементом Алджьера – полная формула ведома только некромантам, но в любом случае руны отрежут от мира того, кто будет внутри, и защитят всех снаружи.

– Я помню, в чём суть элемента Алджьера, и всё равно предпочла бы наблюдать за этим с задних рядов. Желательно вообще по зеркалу из соседнего города. – Снежка потянулась поправить несуществующие очки. Чары, которые они с Лодом наложили на помост (сюрпризом для всех керфианских магов), были на месте, но её это не успокоило. – Перед кульминацией я активирую дополнительный барьер.

– Как и я.

– Сказал бы вам положиться на местных магов, чтобы вас не заподозрили в подготовке к атаке, – проговорил Алья, ничем прежде не выдавший, что слышал весь разговор, – но предпочту позже разбираться с их напрасными подозрениями, чем с оправдавшимися вашими.

На другой стороне площади по морю праздничной толпы волнами разошлась тишина: словно сам Жнец вдруг появился вовсе не там, где его ждали.

Снежка следила, как подоспевшая Айрес Тибель восходит на свой помост в окружении конвоиров.

Народ любит глумиться над сверженными королями. Знание, что тот, кто прежде смотрел на тебя с недосягаемой высоты, теперь пал ниже нищего в подворотне, пьянит успешнее хмеля. Но Айрес Тибель опустилась в кресло, как на отобранный у неё трон – и в том же безмолвии, что сопровождало её выходы к подданным последние годы.

Даже сейчас, лишённая власти, эта хрупкая красивая женщина вызывала у керфианцев больше священного ужаса, чем возможное явление бога смерти.

– Жители Керфи и Риджии!

Запоздало осознав, что бывший правитель невольно отвлёк их от выхода настоящего, Снежка задрала голову.