Opus 2

Ева промолчала. Лишь провела ладонью по ножнам Люче, которую зачем-то взяла на колени, словно кошку.

Она вернула рапиру в её законное вместилище вчера. Судя по всему, вовремя. И тем самым отрезала себе последнюю возможность выйти из ситуации простым путём: отныне она могла обнажить клинок ещё один-единственный раз, и тратить его на Кейлуса было бы исключительно глупо.

Она очень надеялась, что сделала правильный выбор. Не только с моральной точки зрения.

– Не говоря уже о том, что блокиратор магии может оказать на тебя… не самое положительное влияние. – Демон сидел за её спиной, но Ева представляла его пакостную улыбочку. – В конце концов, ты существуешь исключительно за счёт этой самой магии.

– Не дави на меня, клякса. Я знаю, как работает блокиратор.

Узнала это Ева, собственно, сегодня. В библиотеке. На то, чтобы перелопатить кучу книг в поисках нужной информации, ушло немало времени, но последнего у неё было в избытке. Наградой послужила новость, что блокирующие магию артефакты обычно работают по одному и тому же принципу: запирают ману-сидис внутри объекта, не давая ей выплеснуться. А раз внутри Евы магия оставалась, следовательно, ничего особо страшного ей не грозит, верно?

– Теория – одно, практика – другое. Ты во многих отношениях беспрецедентный случай. К тому же до недавнего времени ты не бывала в обстановке, где на тебя воздействуют не самыми безобидными заклятиями. За эти дни твой мозг выключали и включали несколько раз – это и для живого человека не прошло бы бесследно, не говоря уже о тебе.

– Я прекрасно себя чувствую. Не мертвее обычного, скажем так, – поправилась Ева. – И скоро я отсюда выйду.

– А если не сможешь?

– В крайнем случае Герберт меня вытащит.

– А если не сможет и он?

Ева обернулась: Мэт сидел на одеяле, не подумавшем примяться под ним, и глаза его смеялись над ней сиянием жидких васильковых кристаллов.

Естественно, она знала, к чему он ведёт. И рано или поздно, наверное, им всё равно придётся поговорить о цене, которую он назначит в обмен на свои услуги. Хотя бы потому, что Евино любопытство было порядком этим раздразнено. А если, подумав, между рано или поздно выбрать «рано» – чтобы на досуге хорошенько поразмыслить над мелким шрифтом, который подразумевается в договоре с любым уважающим себя демоном…

– Ты ведь хочешь, чтобы я пошла за тобой в Межгранье? – не дожидаясь продолжения инсинуаций, произнесла Ева устало. – Открыла оттуда проход в этот мир? Выпустила тебя без ограничений, которые накладывает договор с человеком?

Додуматься до этого было не слишком сложно. Особенно после всего, что Мэт уже ей говорил. И условие казалось бы даже приемлемым, не знай Ева, что в таком случае ей придётся в экстренном порядке эвакуироваться в родной мир: от этого ничем не скованный демон наверняка не оставит камня на камне.

Если и оставит, то лишь раскрасив в жизнерадостные кровавые тона.

– Приятно иметь дело с умными людьми. Но нет. – Мэт располагающе улыбнулся её настороженности. – Такова цена твоего воскрешения. За спасение из обители милого дядюшки я потребую куда меньше.

– И чем же?

– Впусти меня в своё тело.

Её взгляд лучше слов выразил всё, что Ева думает по этому поводу.

– Ровно до тех пор, пока не окажешься за пределами этого дома, конечно, – добавил Мэт. – Я так соскучился по материальности, ужас.

– Хочешь сказать, твоё присутствие в моём теле чем-то мне поможет?

– Естественно. Первым делом я избавлюсь от браслета – это мне будет вполне по силам. Потом дойду твоими прелестными ножками до выхода, и вот она, свобода.

– А по дороге к выходу натворишь такого, о чём я даже думать не хочу.

– Всё в твоих руках, златовласка. Поторгуйся. Продумай условия и ограничения, – предложил Мэт вкрадчиво. – Со мной вполне можно договориться… Я же не зверь, в конце концов.

– Конечно, не зверь. Ты демон. Это хуже. – Отвернувшись, Ева отложила Люче на покрывало. – Договариваться я предпочту не с тобой. И выберусь отсюда сама. Увидишь.

В дверь постучали, когда отзвуки последнего слова ещё не поглотили парча на постели и узорчатый ковёр на полу.

– Господин приглашает вас к вечернему фейропитию, если вы желаете к нему присоединиться. – Заглянув внутрь, Юми неуверенно оглядела комнату, в которой уже не было никого, кроме Евы. – Вы с кем-то говорили, лиоретта?

– Сама с собой. У меня иногда случается, – непринуждённо ответила девушка, поднимаясь. – Лиоретта желает.

Искать Кейлуса по всему дому – гадая, ждут ли вообще её визита, и рискуя застать его в настроении, мало расположенном к беседе, – не придётся. Уже хорошо.

Прежде чем идти на следующие переговоры, она умылась: кувшин с нескончаемой чистой водой и серебряный тазик она обнаружила в спальне накануне, на столике в углу, где положили ещё и мягкое полотенце, и частый гребень. Вот зубную щётку предоставить не удосужились, но Ева давно поняла, что она ей в принципе ни к чему – по крайней мере, пока она не оживёт и не начнёт снова есть, как нормальные люди.

…если оживёт…

Гоня прочь непрошеные мысли, Ева привела себя в порядок и, скрестив пальцы на удачу, отправилась навстречу неизвестности.