Оракул Смерти

— Ботиночки, небось, со шпорами хочешь надеть, да? — пятясь, спросил он. — А зачем? Тебе же и босиком неплохо, а я постараюсь больше не засыпать на ходу.

Я поначалу опешил, но решил не давить:

— Ну и сиди… То есть, стой тут. А я пошел, — развернулся и шагнул в сторону разлома: — Я хотел помочь тебе выбраться отсюда. Без сумок ты здесь точно пройдешь и не застрянешь.

Сделав еще шаг, я остановился, сел и принялся копаться в сумках — обуться все-таки было надо. Ужас едва слышно пробурчал, что на свободу он тоже хочет, а подземелья ему уже поперек гривы.

Пока я натягивал потрепанные сапоги, конь спокойно прошел там, где поначалу побоялся, лишь слегка задел крупом края разлома. Ждать он не стал, ни меня, ни фею — так и уцокал вглубь нового тоннеля.

Пришлось тащиться за ним и самому тащить тюки. Тяжеловато — я же разом всё содержимое того сундука в сумку запихнул. Знал бы тогда, что это копытное меня бросит тут с грузом, я бы содержимое сумки еще раньше разобрал да посмотрел, что полезного, а что можно выкинуть и не жалеть.

Сумка цеплялась за ноги, я на каждом шаге спотыкался. Устав, бросил сумку и осмотрелся.

Тоннель действительно оказался одной из веток штольни. Рельсы, едва выглядывавшие из земли, тому доказательство, а также витающие в воздухе ароматы работы до седьмого пота и обеда под стопочку. Но, скорее всего, ветка уже заброшена, не думаю, что по этим ржавым и перекошенным рельсам еще что-то может ездить. А уж вагонетка, да ещё и доверху наполненная, вообще с места не сдвинется. Хотя освещение здесь сохранилось — под самым потолком изредка и тускло, но светились какие-то кристаллы.

Цокот копыт Ужаса уже давно не раздавался. Окликнуть? Не хочется что-то мне в подземелье кричать.

Вспомнить бы, как я поставил этот чёртов ментальный блок! А заодно, что было после.

— Ужас, скотина, бросил меня тут одного. Ну ничего, сейчас с сумкой разберусь и дальше налегке, — сказал я.

— Ну, во-первых, не бросил, а отошел по своим делам. А во-вторых, как ты так умудрился? Простым словом назвал, но с укором. И в-третьих, надо было тебя сразу одного оставить, чтобы ты блок снял, хи-хи-хи, — отозвался мыслями конь.

А я уже почти отвык от некоторой тяжести в голове.

— Тогда жду тебя у входа. Убежал, а сумку оставил. Я, что ли, эти тяжести таскать буду, — ответил я.

Ужас мысленно кивнул, а я присел на сумку, хрумкая пластинки, напоминающие чипсы. Вкусная все-таки штуковина. На автомате доставал и доставал талончики, эдакие мини-свитки с запечатанной магией едой. Вскоре опомнился — они не бесконечны! — и убрал обратно следующую порцию.

Спустя пару минут пришел конь, а попозже прилетела фея. Она вся буквально светилась и летела как-то странно. Пилоты высшего пилотажа нервно курят в сторонке глядя на её выкрутасы в воздухе.

Когда она подлетела ближе, от неё явственно несло алкоголем, с платьица стекали капли бурого цвета. Я принюхался — по запаху было похоже на крепкое пиво.

— Трилли! — в один голос воскликнули мы с Ужасом, удивленные её состоянием.

— М-мальчики, что-то мне нехорошо… Ик! Я, пожалуй… Ик… посплю… — прерывисто и сонно произнесла фея и спикировала в свою любимую сумку, продолжая икать.

Мы переглянулись. Конь выдал:

— Гномы! Ну, ничего святого, кроме кирки, эля и Трокса — повелителя гор. Лишь бы только споить, и неважно, что не все выдержат их норму! Но это еще хорошо, что гномы, а не орки и гоблины!

— Да? А в чем разница? — спросил я, почесывая затылок.

— Ну, это может значить только одно.

— То что… — решил выдать я идею, во время драматической паузы, — мы сможем выпить на халяву!

— Это как? — смутился Ужас.

— За чужой счет.

— Хорошее словечко, ёмкое. Но в случае с гномами, халява будет для них, а не для тебя. Этот ушлый народец. С рождения различает по звону монеты её номинал, и из какого она металла. Даже если этот звон будет едва слышен из твоего кошеля, а ты будешь стоять шагах в двадцати от гнома.

— Понятно, буду знать. Так в чем разница-то?

— Разница в том, что это — свободная шахта, а не частная, где в основном рабы или преступники. Из этой без труда выберемся. Пойдем, знакомиться будем. Гномы так-то хорошие ребята, главное про деньги при них не заикаться.

— Ага, и не икать…

Через десять минут и пятнадцать поворотов сильно извилистой ветки шахты мы увидели вдали шлагбаум! Как есть шлагбаум, с табличкой в форме ромба посередине перекладины.

Пара светильников-кристаллов на пути к нему не горели. Завидев вдали у стены людей, про которых напрашивалось буквальное описание «поперек себя шире», я остановился в тени. Ужас же пёр напролом…

Трое гномов стояли и что-то бурно обсуждали.

— Велис, Торм, честное слово, это не я! — Гном с небольшой бородкой, красным носом и совершенно невинными глазами оправдывался перед собеседниками. — Тут была фея, лесная! Я только заметил, как она выпрыгнула из твоей, Торм, кружки. Плюхнулась на пол и что-то пропищала. Попробовала взлететь, но высоко не получилось. Посшибав ваши кружки, пометалась тут и улетела к закрытой ветке.