Оранжерея

Хм-м-м. Перепад давления, пусть и небольшой. Значит, подо мной – несколько отверстых проходов, а может, целый уровень. Но я решила двигаться вверх, верно? Так что выбираю лестницу. У люка на потолке такой же «штурвал», его чуть сложнее повернуть, зато переборка снабжена гидравлическим механизмом, плавно уводящим заслон в сторону. Все продумано – предполагалось, что внезапные скачки давления могут быть спровоцированы только извне, что в условиях вращающегося цилиндра – низ, поэтому нужно приложить усилие, чтобы открыть ведущий туда люк. С другой стороны, люки, ведущие наверх, снабжены вспомогательным механизмом, облегчающим эвакуацию из очага разрыва. Как же мне близка такая улучшающая жизнь философия.

Я залезаю в тоннель, потом ненадолго останавливаюсь и прикрепляю на голову налобный фонарь. Включаю его и забираюсь повыше. Сразу обнаруживается нечто вроде лестницы – она и есть, собственно, только не из ступенек, а из вделанных в стену металлических скоб, чей верхний ряд теряется во мгле над головой. Что ж, надеюсь, там, наверху, есть рабочий проход – не забаррикадированный, не ведущий в бескислородную зону и не таящий в себе другие неприятные для меня сюрпризы. Потому что теперь, когда я зашла так далеко, обломаться было бы слишком паскудно.

13. Восхождение

…Штабной батальон не препровождает меня сразу к руководству – первым делом я прохожу через А-ворота, и они собирают меня в прежнем ортогуманоидном виде. Я сразу чувствую себя маленьким, невероятно хрупким, отвратительно живым. Нечто подобное я испытаю позже, оказавшись в женском теле в симуляции Юрдона—Фиоре—Хант. После реанимации меня разбирают, дробят примерно на 224 пакета данных и передают на высокой скорости по каналам квантовой криптографии с помощью комбинации А- и Т-ворот. Я, конечно, ничего не замечаю в процессе: вхожу в одни А-ворота – бац, оказываюсь уже по ту сторону других. Но по пути я был процежен через алгоритм, шифрующий и собирающий данные.

Я моргаю, оживаю и открываю дверь камеры. Момент напряженный – я ведь вот-вот войду в легендарный командный центр Кошек Лайнбарджера. Коренастый ксенос с ушасто-шерстистой головой уже ждет меня, нервно барабаня по стенке когтями.

– Ты Робин, не так ли? – спрашивает он меня тягучим женским голосом. – Я тебя люблю!

– Извините, но вы уверены, что не путаете меня с кем-то?

Ксенос искривляет рот в улыбке, обнажая острые клыки.

– Не обольщайся. Это просто новый диагностический тест твоего модема. Если ты нормально слышишь эти слова – значит, не носишь с собой копию Короля в Желтом. Добро пожаловать в наш чокнутый лагерь, сержант-многогранник. Я капитан-доктор Санни. Ну-ка, пойдем найдем свободный кабинет, и я объясню тебе, что у нас происходит.

В Санни довольно странным образом сочетаются лукавое красноречие и сдержанная рассудительность. Она прочитала мою статью и пришла к выводу, что продолжать службу на передовой было бы пустой тратой моих навыков. И у нее есть право принимать решения такой важности. Когда она объясняет причину моего вызова в штаб, я склонен с ней согласиться. Задача, которая меня здесь ждет, куда более интересная, чем пробивать дыры в обороне врага, и, в конечном счете, более важная.

– Мощь Короля в Желтом реально подорвать, – объясняет она. – Все, что требуется сделать, – разорвать достаточное количество зараженных сетевых подключений, чтобы цена поддержания внутренней согласованности между точками распространения червя оказалась слишком высокой для пропускной способности, доступной Королю. Как только мы это сделаем, червь не сможет координировать свои атаки и мы будем изводить его по частям. Но проблема заключается в том, что произойдет потом.

– Потом? – Я качаю головой. – Вы уже думаете о мире после войны?

– Да. Знаешь, Король просто так не исчезнет. Мы могли бы заменить все А-врата в человеческом космосе другой, принципиально новой монокультурой, но и она будет так же уязвима для скоординированной атаки, как ее предшественница. Если бы мы внедряли поликультуру, у местечковых монокультур появилось бы конкурентное преимущество; однако процесс был бы невероятно хлопотный, с уймой сложностей. В долгосрочной перспективе, думаю, мы еще не раз столкнемся с Королем или похожими на него вирусами. Что нам нужно – так это архитектурное решение, которое уже на этапе замысла отбракует всех этих паразитов. Как выяснилось, лучший способ – не уничтожать червя, а, скажем так, перепрофилировать его.

– Перепрофилировать?

– Чтобы использовать его в качестве иммунной прививки.