Орден куртуазных маньеристов (Сборник)

Поклонницы психоанализа
меня порою достают
и, отводя мой хрен от ануса,
вопросы часто задают:

как я подглядывал за мамочкой,

какой был перец у отца,
когда впервые пипку женскую
увидел близко от лица?

Ну да, я говорю, подглядывал,

ну, в бани общие ходил,
в мужской папаша перцем радовал,
и в женской было ничего.

Но только дыры волосатые

меня нисколько не влекли -
тела корявые, пузатые
и сиськи чуть не до земли.

А вот когда с трехлетней Инночкой

я раз в песочнице сидел,
ее пилоточку изящную
я с интересом разглядел.

Я Инну полчаса уламывал

(а было мне тогда лет шесть)
снять с попки штаники и трусики,
пописать рядышком присесть.

Сокровище трехлетней Инночки

меня, признаться, потрясло.
С тех пор про девочек и трусики
пишу стихи я всем назло.

Ну ладно, говорит поклонница

психоанализа опять,
ну а когда ты был подросточком,
куда, во что любил кончать?

Куда угодно: в руку, в голову.

В какую голову? В свою!
На фоотографии журнальные,
в речную теплую струю,

а начитавшися Есенина,

к березкам членом припадал,
ломал я ветки им в неистовстве,
а после плакал и страдал.

Тут девушка отодвигается

чуть-чуть подальше от меня.
Да ладно, говорю, расслабься ты,
твой Фрейд - занудство и фигня.

Психоанализ - штука древняя,

и он не катит молодым,
он нужен лишь нацистам, гомикам
и академикам седым.

И если ты не любишь в задницу,

то папа вовсе не при чем.
Давай, любимая, расслабимся,
до сраки хрен доволочем.

Тут крошка быстро одевается

и порывается бежать,
а я, схватив ее за задницу,
вдруг начинаю соображать,

что если б я читал внимательно

фрейдистский романтичный бред,
то фильтровал слова бы тщательно
и выражался б как поэт,

и про анальное соитие

вещал бы нежно и светло.
Короче, Фрейд хороший дедушка,
за Фрейда всем порву хайло.

Прощай, молодость!

Если ты заскучал по дороге к девчонке,
заметался, как волка почуявший конь,
если думаешь: "Стоит ли парить печёнки?" -
отступись, не ходи. Должен вспыхнуть огонь.

Если ты приобнял вожделенное тело,

а оно тебе вякает злобно: "Не тронь!" -
и под дых тебе лупит локтем озверело -
не насилуй его. Должен вспыхнуть огонь.

Если ж тело распарено и вожделеет,

и кричит тебе: "Живо конька рассупонь!" -
а конек неожиданно вдруг околеет -
ты не дёргай его. Должен вспыхнуть огонь.

И пускай эта фурия стонет от злобы,

испуская проклятья и гнусную вонь,
ты заткнуть её рот своей трубкой попробуй.
Пусть раскурит её. Должен вспыхнуть огонь.

Дух мятежный, огонь, ты всё реже и реже

расшевеливаешь пламень розовых уст.
Где ж те годы, когда на девчатинке свежей
я скакал, как укушенный в жопу мангуст?

Проклятие макияжу