Орден Сириуса. Рыцари лотоса и креста

Вторая книжка альманаха – «Полярная звезда» вышла в 1824 году. В это время Рылеев уже был членом Северного общества, а Бестужев подготовлен к вступлению в него. Взгляды издателей определились, поэтому политическая линия альманаха стала более отчетливой. Значительно увеличился вклад Пушкина – он напечатал семь стихотворений. Кюхельбекер поместил отрывок из поэмы «Святополк». Бестужев дал в альманах «Роман в семи письмах» и повесть «Замок Нейгаузен», Рылеев – отрывки из поэмы «Войнаровский». Дух рыцарства сменяется духом вольности и духом неповиновения власти.

Третья книжка «Полярной звезды» вышла летом 1825 году. По идейной насыщенности она значительно превосходит две первые: оба издателя уже декабристы, активные участники Северного общества, руководители его левой фракции – республиканской. На неизбежность революционного восстания в России Бестужев в своем третьем обозрении намекал неоднократно. Лишь в таком смысле, например, нужно понимать его слова: «Порох на воздухе дает только вспышки, но сжатый в железо, он рвется выстрелами и движет и рушит громады».

Обложка альманаха Полярная Звезда.

Руководство движения декабристов: Муравьев-Апостол, Рылеев, Пестель.

Издатель альманаха Полярная Звезда А. Бестужев.

Не случайно Бестужев поместил отрывок из поэмы Пушкина «Цыганы» и первый отрывок из поэмы Рылеева «Наливайко» («Смерть Чигиринского старосты»), в котором открыто оправдывалась беспощадная расправа с поработителями. Вершиной творчества Рылеева и лучшим образцом агитационной поэзии декабристов был второй отрывок из поэмы «Наливайко» – «Исповедь Наливайки». В нем не только прославлялся революционный подвиг защитников свободы, но прямо указывалось на скорое наступление в России революционных событий.

Как известно, разбойничья тема, как символ свободолюбия и независимости, часто разрабатывалась в поэтической практике декабристов и не только их. Показательно, что в третьей книжке «Полярной звезды» этой теме посвящены два произведения: «Братья-разбойники» Пушкина и «Разбойники» Н. Языкова.

В отделе прозы третьей книжки идеи свободолюбия ярче всего были выражены повестью самого Бестужева «Изменник» и очерком его брата Николая Бестужева «Гибралтар». В «Изменнике» лицемерному, коварному Владимиру Ситцкому, перебежавшему к полякам, противопоставляется его брат Михаил, храбро сражающийся за свободу родины и погибающий в этой борьбе. Очерк Н. Бестужева «Гибралтар» посвящен революционным событиям в Испании; в нем звучат нескрываемое сочувствие героической борьбе восставших и глубокая грусть, вызванная поражением революции.

Все. «Полярная Звезда» – путеводная звезда северных широт, аналог южного Сириуса, указала путь. За три номера она не только объединила всех, но и привела восторженных поклонников рыцарского служения к необузданной волне Жакерии, к колпакам якобитов, и к «русскому бунту – бессмысленному и беспощадному»…

После 14 декабря 1825 года, Сенатской площади и крушения всех их замыслов она не пропала, а только затаилась. По образному выражению Герцена, «Полярная звезда» скрылась за тучами николаевского царствования». Продолжая традицию альманаха декабристов, тот же Герцен в 1855 году в Вольной русской типографии в Лондоне начал печатать свой альманах «Полярная звезда», на обложке которого было изображение барельефа с профилями пяти казненных декабристов. Это название Герцен выбрал, по его словам, затем, «чтоб показать непрерывность предания, преемственность труда, внутреннюю связь и кровное родство» с декабристами.

И последнее, о чем мы хотели рассказать в нашем отступлении для любителей конспиралогии и разгадывания тайн и двойных смыслов. Это тоже литературный экскурс.

Тайны тайных обществ (извините за каламбур) особенно такого типа как у декабристов, были ушами царя Мидаса, постоянно торчавшими из-под их рыцарских шлемов. Разгадать такие шарады, тогда умели многие, так же как и загадывать свои. Возьмем, к примеру, Николая Васильевича Гоголя с его бессмертными «Мертвыми душами» и посмотрим немного с другой стороны, не с той, к которой мы привыкли в средней школе.

Вам никогда не было странно сосуществование двух наполеоноподобных Павлов Иванычей? Литературного Чичикова и реального, но к моменту написания поэмы уже не существовавшего Павла Пестеля. А что, если в «Мертвых душах» нашли действительно какое-то отражение бытовавшие во время Гоголя слухи и сплетни о декабристах? Ну то что такой гром среди ясного неба не мог пройти бесследно ни у кого сомнения не вызывает. И то, что конспирация у этих горе-масонов была такая, что не бей лежачего тоже.