Орлиное гнездо (СИ)

- Конечно, это где-то в городе, - если уж князь отправил рисунок тебе, сидящему в Стамбуле, - усмехнувшись, согласился Корнел. – Но это может быть и не план…

Он нахмурился, скользя темными пальцами по белому листу.

- Не городской план, - поправился витязь, взглянув на турка. – Похоже на план строения. Не улицы, а коридоры… не дома, а залы, - прошептал он изумленному Штефану. - Это для человека, который очень хорошо знает Стамбул – и имеет допуск туда, где сидят господа вашего города! - заключил витязь, пристукнув ладонью по карте; Штефан вздрогнул, но смотрел на Корнела неотрывно.

- Клянусь душой, ты прав, витязь, - прошептал он. – Мне и в голову не приходило смотреть на план иначе. Один взгляд другими глазами может переменить для человека весь мир. И понять, как малое подобно великому.

Он с горячностью протянул руки к Корнелу… Потом опустил руки и улыбнулся.

- Спасибо.

- Рано еще благодарить, - хмуро ответил Корнел. – Сперва нужно найти этот дворец… или хранилище… и попасть туда!

- Попасть будет нетрудно – пока я на своем посту, - пробормотал Штефан, накручивая рыжий ус.

Василика поняла, что останется не у дел: она, женщина, не бывала во дворцах, в которые допускали господ Стамбула, и не знала их изнутри. Однако Штефан понял ее огорчение. Положил возлюбленной руку на плечо.

- Ты будешь сопровождать нас с Корнелом. Ведь ты пойдешь со мной сегодня же? – спросил он, взглянув на валаха.

Тот молча поклонился.

Штефан уже искал новой бумаги, чтобы продолжить размышлять над планом. Наметить все места, которые могли скрывать сокровищницу Дракулы. А ну как этот валах посмеялся над ним?

При этой мысли все в нем замерло. Что, если это отвлекающий маневр – чтобы открыть ворота Стамбула кому-нибудь из своих людей, пока Штефан и его присные играют в игры?

Но пока Штефан только удалил от себя Корнела и Василику и в одиночестве принялся примерять на рисунок Дракулы планы всех чудес зодчества Царьграда.

Ни один план его не удовлетворил – может быть, Дракула напутал? Подзабыл? Но княжеская память позволяла ему вести точный подсчет тысячам посаженных на кол и говорить на всех языках Запада и Востока, какие имели значение…

Штефану не оставалось ничего другого, кроме как отправиться бродить по Царьграду вслепую. Конечно, Корнела он все равно взял с собой – как и Василику. Она оделась мужчиной и села на свою лошадь Годже, подобно им.

Корнел был далеко не так учен, как турецкий паша, но он первым обратил его внимание на то, о чем Штефан даже не задумывался.

- Эти развалины, - сказал валах, ткнув пальцем в Буколеон. – Так торчат среди всего остального!

Все трое всадников остановились. Штефан со своего коня склонился к Корнелу.

- Торчат – и что же?

Потом он хлопнул себя по лбу и рассмеялся.

- Буколеон! Руины императорской славы! Тебя послал мне сам Аллах, витязь Дракулы!

Он повернул коня и поскакал ко дворцу. Василика поняла все следом за господином и устремилась за ним – ну конечно, это мог быть только дворец императоров: указание или насмешка над происхождением Штефана, ромея и византийского принца по отцу!

Вместе с Корнелом они догнали пашу, который походил на сумасброда. Абдулмунсиф смеялся от восторга, воздевая руки к небу; потом посмотрел на своих спутников и объяснил:

- Именно руины не имеют больше плана, разрушают замысел своего творца – вот поэтому ни один дворец Стамбула не подошел к нашему рисунку! И здесь бывает мало людей… кому нужно то, что давно отжило свой век!

Сейчас вокруг них не было никого. Благочестивые мусульмане старались обходить мертвый дворец язычников стороной. Если прибыть сюда ночью…

Нет, их никто не остановит.

Штефан соскочил с коня.

- Идем, - он махнул рукой Корнелу. – И ты – иди с нами, - приказал он Василике, которая вдруг заробела и застыла в своем седле. – Привяжем коней и осмотрим дворец, пока все еще светло.

Они направились вперед, но продвинулись недалеко – скоро стемнело так, что понадобились факелы. Василика первая горячо запросилась домой.

Как ни одолевала жажда открытий Штефана, он признал, что лучше будет вернуться. Даже мужчинам было опасно на улицах в такой час. Завтра они придут сюда опять – и тогда возьмут свое!

Когда они ехали назад, к ним прибились какие-то тени угрожающего вида. Василика схватилась за нож, но едва ли могла бы что-нибудь сделать; однако Корнелу стоило только обнажить меч и приподняться в седле, показывая свою стать и блеск доспеха, как злоумышленники отступили.

Штефан, вынувший из ножен, но не поднявший саблю, с удовольствием смотрел на валаха.

- Поистине, тебя послал мне сам Господь… Тем, которые промышляют ночью в Стамбуле, нет разницы, что паша, что сам султан!

Корнел взглянул на него и криво усмехнулся.

- Да уж, – сказал он. – Поторопимся.

Он пришпорил коня и поехал во главе отряда.

На другой день они отправились ко дворцу в послеобеденный час – но достаточно рано, чтобы рыть, пока станет сил. Николае взяли тоже: хотя едва ли ждали от него прока.