Орлиное гнездо (СИ)

И вдруг Василика догадалась, чего хочет Корнел. Она взглянула на своего похитителя, и тот ответил ей мрачным значительным взглядом.

Потом ударил пятками своего коня, на котором сидела ее бедная служанка, и Василика принуждена была подчиниться этому движению: могучие и верные товарищи Корнела по сторонам ее тоже пустили лошадей вскачь. Куда ей теперь деваться от них? Попросить защиты у Штефана – но где сам Штефан? Может быть, Корнел решил бежать с нею в Венгрию, минуя всех турок? Но как он мог так поступить, ведь дал слово своему князю…

Вопросы одолели ее как рой пчел, жалящих голову, туманящих сознание; Василика скакала, чуть не плача от отчаяния. Сильные люди без конца играли ею, торговали ее, вырывали друг у друга как приз на турнире – а ей оставалось только повиноваться победителю!

Будь прокляты все мужчины!..

Василика вцепилась в поводья, страх и негодование охватили ее. Потом остался один только страх, беспредельный, как ночь. Они подъехали к городским воротам, и их остановила стража.

Тюрбаны, крючковатые носы, кривые сабли… громкая начальственно-брезгливая речь, вдруг показавшаяся Василике невероятно уродливой. Господи Иисусе!

Она видела как во сне, что Корнел, этот богатырь из древних былей, показывает туркам бумагу, спрятанную на груди. Нет – конечно, их не выпустят; конечно, мужчин бросят в тюрьму, а ее с Анастасией…

Ворота отворились. Путь был открыт, куда бы он ни лежал!

Василика обозрела дорогу, черную с белым, белую с черным – только эти цвета оставляла им полная луна, владычица ночи.

Беглецы проехали; и когда ворота за ними закрылись, Корнел обернулся к своим спутникам и поднял руку. Он широко улыбался, и Василика не могла не улыбнуться в ответ; пусть ее лица никто не видел под покрывалом.

Когда восторг от этой маленькой победы схлынул, Василика немного успокоилась. Мужчины люди, и слабы по-своему, как женщины по-своему, подумалось ей; а ей можно то, чего Корнел не простит никакому мужчине. Когда они сделают привал, Василика пристанет к нему и расспросит, куда они направляются и почему. Он не сможет лгать ей так твердо, как туркам!

Вспомнив о дворце позади, Василика стала оглядываться; этот новый страх почти вытеснил все остальное. Вдруг за ними послали погоню?

Но они скакали одни – мимо рощ, полей, одиноких спящих домов. В них жили такие же простые люди; должно быть, добрые люди… Как удивительно…

Они один за другим перешли ручей, и на лужайке Корнел остановился, и все следом за ним. Анастасия в объятиях валаха была едва жива. Василика уже ясно различала лица своих попутчиков; она посмотрела на небо, и в тот же миг до беглецов донесся крик петуха.

Корнел рассмеялся.

- Время нечисти прятаться под землю! – объявил валах.

Спрыгнув с коня, витязь снял с него гречанку; приказал остальным спешиться. Василика соскользнула с мокрой спины Годже, подумав, что нечисти не помеха даже самый яркий солнечный свет. Только свет души. Но им устрашить мертвых уже нечем – они уже с ними одно…

Василика сразу села на свой плащ; но когда она увидела, что садится Корнел, подобралась к нему поближе. Корнел не шелохнулся; но когда Василика тронула своего похитителя за руку, он повернулся к ней тотчас же.

Василика открыла лицо и улыбнулась. К ее удивлению, Корнел улыбнулся тоже. Нет, этот человек не желал ей зла!

- Корнел, куда мы едем? – спросила она прямо.

Она ожидала услышать любую ложь – Корнел непременно выдал бы ей, что лжет, но правды не сказал бы. Или даже сразу срубил бы правду: что он решил увезти ее с собой в Венгрию.

Разве Василика может что-нибудь сделать?

Корнел сказал правду, но совершенно неожиданную.

- Мы едем по поручению Штефана, на место встречи с ним, - сказал витязь Дракулы, просто и открыто глядя ей в лицо. – Он поручил мне вызволить из гарема тебя и твою служанку.

Василика изумилась.

- Таким образом? Ты вошел ночью, заколол стражников, ударил евнуха…

Тут она вообразила, что сделают с евнухом за пропажу невольницы, и ей пришлось засунуть пальцы в рот, чтобы не вскрикнуть.

- Почему бы Штефану не увезти нас среди дня, законно? – шепотом спросила Василика, когда совладала с собой. – Ведь он законный наш господин!

Корнел кивнул.

- Он бы поступил так, если бы было можно, - ответил витязь. – Но Штефан взялся за такое дело, которое должно сделаться в полнейшей тайне от султана и в большой спешке: ему недосуг было приехать за тобой. Сейчас… сейчас, к тому же, Штефану и его людям крайне опасно бывать при дворе.

Корнел улыбнулся.

- Я представил все так, точно сам похитил тебя и увез от поганых, - сказал он. – Обо мне слышали и при дворе Мехмеда.

“И ради этого вы погубили столько людей?” - изумилась Василика еще сильней.

Хотя что же тут удивительного? Война уносит куда больше людей, чем погибло нынче ночью! Это была только предосторожность!

И тут Василика поняла смысл слов Корнела. Она догадалась, что Штефан замыслил – и, быть может, уже осуществил похищение белого рыцаря; и сделался врагом его могущественным сподвижникам. А может, и не только.