Орудия смерти. Город Костей (СИ)

– Я пойду с вами.

Нацу покачал головой:

– Нет. Исключено.

– Я знаю, как попасть внутрь, – настаивала Миледи.

На лице Нацу отразилось сомнение.

– Мы не можем взять тебя с собой.

– Хорошо же.

Миледи отшвырнула ногой кучу мусора, сваленную возле стены. Внизу оказалась ржавая металлическая решетка.

Миледи уселась на корточки и отодвинула ее в сторону.

– Мой брат с друзьями попали внутрь как раз отсюда. Там, наверное, подвал.

Нацу и Люси подошли ближе. Девушка чуть не задохнулась от невыносимой вони гниющего мусора, повсюду сновали тараканы. Нацу, едва заметно улыбаясь уголком рта, по-прежнему держал в руке клинок. В слабых лучах света, исходившего от лезвия, его лицо приобрело сверхъестественный вид. Люси вспомнила, как Жерар, подсвечивая тьму фонариком, рассказывал ей страшные истории… Тогда им обоим было по одиннадцать.

– Спасибо, – поблагодарил Нацу. – Так мы и пойдем.

– Идите туда и сделайте для вашего друга то, что я не смогла сделать для брата, – произнесла побледневшая Миледи.

Нацу убрал клинок и повернулся к Люси:

– Не отставай. – Он одним плавным движением скользнул в отверстие.

Люси не дышала в ожидании крика. Однако в полной тишине раздался лишь глухой стук: Нацу спрыгнул на землю.

– Все нормально, – донесся его приглушенный голос. – Прыгай, я тебя поймаю.

Люси взглянула на Миледи:

– Спасибо за помощь.

Она лишь молча протянула руку. Ухватившись за холодную ладонь Миледи, Люси приготовилась прыгать. Затем она ухнула вниз, где через секунду ее поймал Нацу: платье Люси задралось, и руки Нацу проехались по ее бедрам.

– Ты как? – Он почти мгновенно отпустил ее.

Люси одернула платье. Окружавшая их темнота оказалась как нельзя кстати.

– Нормально.

Нацу извлек светящийся клинок и поднял его. Сияние становилось все ярче, и мрак постепенно отступал. Они стояли в небольшом помещении с низким потолком и растрескавшимся бетонным полом. На полу в местах разломов скопилась грязь, по стенам расползлись трещины. За пустым дверным проемом виднелась следующая комната.

Люси застыла от громкого звука: вслед за ними спрыгнула Миледи. Девушка выпрямилась и посмотрела на Нацу и Люси со странной улыбкой.

– Я же сказал тебе…

– Теперь уже ничего не поделаешь. Ты меня не бросишь одну среди нежити… ведь правда?

– Неплохая мысль, – произнес Нацу. Люси удивленно заметила, что он выглядит усталым: тени под глазами обозначились сильнее.

Миледи показала на дверной проем:

– Нам туда, по лестнице. Вампиры на верхних этажах. Скоро сами увидите.

– Примитивные начинают меня бесить, – покачал головой Нацу.

Нижний этаж отеля напоминал лабиринт коридоров и пустых складских помещений. В безлюдной прачечной стояли прогнившие корзины со стопками заплесневелых полотенец; в лучах клинка призрачно засверкала сталь на кухонных столах, уходивших в темноту. Лестниц, ведущих на верхние этажи, не обнаружилось: они не сгнили – кто-то их специально убрал, остались только кучи досок, пригодных разве что для разведения костра. На кусках лестниц, распиханных вдоль стен, виднелись клочья некогда роскошного персидского ковра, покрытого мохнатой плесенью.

Наконец за прачечной они нашли целый лестничный пролет. Наверное, в старые времена, когда лифтов еще не было, этой лестницей пользовались горничные, которые носили белье из прачечной в номера и обратно. Теперь на ступенях, словно серый снег, лежал толстый слой пыли. Люси закашлялась.

– Тс-с-с… – шикнула на нее Миледи. – Вампиры услышат. Мы возле их спальни.

– А ты откуда знаешь? – зашептала Люси. Её вообще не приглашали. Кто дал Миледи право ее отчитывать?

– Чувствую. – Уголок её глаза дернулся, и Люси поняла, что Миледи тоже напугана. – А ты нет?

Люси покачала головой. Ей вдруг стало холодно. После удушливой жары на улице воздух внутри отеля казался просто ледяным.

Поднявшись по лестнице, они увидели перед собой дверь. Из-под вековой грязи на ней едва заметно просвечивала выведенная краской надпись: «Фойе». Нацу стал открывать дверь, и с нее посыпалась ржавчина. Люси замерла…

В фойе было пусто. Посреди просторного помещения лежал гниющий ковер, из-под которого проглядывал дощатый пол. Когда-то центральную часть фойе украшала парадная витая лестница с золотыми балясинами, поддерживающими перила, и роскошным золотисто-бордовым ковром на ступенях. Теперь же от былого великолепия остались лишь несколько верхних ступеней, уходящих в темноту, а нижняя часть лестницы обрывалась на полпути, прямо над их головами. У Люси возникло ощущение полного сюрреализма. Вспомнилось одно из абстрактных полотен бельгийского художника Рене Магритта, которое так любила Лейла. «Нарисуй он эти обрывающиеся ступени, картина называлась бы „Лестница в никуда“», – подумала Люси.

– А чем вампирам не угодили лестницы? – с трудом проговорила она, словно голосовые связки тоже покрылись слоем пыли.

– Ничем, – ответил Нацу. – Просто они вампирам не нужны.

– Это знак, что место принадлежит им. – Глаза Миледи горели. Она выглядела странно оживлённой.

– А ты когда-нибудь видела вампиров? – поинтересовался Нацу.

Та рассеянно произнесла: