Оружейники

— «В одном из крыльев дворца взору нового правителя страны открылось необычное зрелище. На стенах вытянутого зала, заботливо отделанного панелями северного клёна и гобеленами с изображениями разнообразных лесов, висели выполненные из дерева щиты. На которых были прикреплены головы медведей, кабанов, волков… Неслышно возникший рядом с вошедшими слуга сказал, что это охотничьи трофеи Его Княжеского Величества. И он, старший смотритель и распорядитель, готов дать пояснение к любому экспонату. Глава восставших в ответ поморщился: забавы обитателей дворца он неплохо представлял и без подобной выставки. Жестом оборвав ретивого гида, новый правитель вместе со свитой двинулся вперёд. Недалеко от выхода он словно споткнулся. Показал на голову женщины, висящую у самой двери, и приказал смотрителю, всё это время вышколенно следовавшему за посетителями: „Рассказывай“. Тот, обрадованный, что хоть кто-нибудь из захвативших княжеские палаты варваров проявил интерес к благородному ловчему искусству, начал подробно объяснять, что голова принадлежит последней из семьи давних врагов княжеского рода. Живописал, как проходила охота. Новый правитель слушал очень внимательно, несколько раз переспрашивая и уточняя какие-то детали. Когда рассказ был закончен, резко и сухо бросил: иЭтого — на кол. Всех ловчих и псарей — четвертовать“. А затем приказал привести в главный пиршественный зал князя вместе с семьёй и остальными родственниками. Там по приказу владыки пленников одного за другим стали запирать вместе с раздразнёнными охотничьими псами. К концу расправы князь, которого заставили смотреть на всё с балкона залы, превратился в совершенно седую дряхлую развалину».

— Чего? — хором прозвучал вопрос.

— Цвет любви — алый.

Олег и Рита посмотрели на Савичеву как на сумасшедшую, только пальцем у виска не покрутили. Тёна решила быть поделикатнее, поэтому постаралась придать голосу побольше тепла и сказала:

— Вика. Я понимаю, что мы тебя вырвали довольно неожиданно…

Савичева, возбуждённо жестикулируя, принялась объяснять:

— Да нет, вы не поняли. Я поняла, куда нас занесло! Это мир фэнтези популярного, «Цвет любви — алый». Я названия городов узнала, это Княжество Белого леса. А я-то гадала, почему дорога пустая. У них тут недавно в столице переворот случился. Заодно князя с семьёй — того.

Олег с сомнением посмотрел на Вику, затем поинтересовался:

— А подробнее? Что именно ты помнишь из книги?

— Да я эту дурацкую книжку наизусть, наверное, знаю, — фыркнула Вика. — Три раза читала. «Подходящая современная литература для девочек», — передразнила она. — Родителям понравилась, поэтому, когда мы летом на отдых в Испанию ездили, это соплежуйство оказалось единственным, которое у меня было с собой, — она сморщилась. — А на пляже круглые сутки под присмотром торчать — то ещё удовольствие. Вот и читала… Короче. Дело так. У княжеского рода Белого леса были давние враги. Какой-то там злобный кровавый некромансерский род. Князь всех перебил, но один из злодеев уцелел. С помощью светлых эльфов устроил переворот, семью правителя убил. Но княжна уцелела, её спасли телохранитель и вампир. Княжна бежала к оркам. Мы, кстати, потому и прошли свободно, там артефакт княжне дали, который всех стражей усыпил. А потом выяснилось, что на самом деле это тёмные эльфы вместе с орками всё и устроили. Княжне открыл глаза светлый эльф по имени Эндельон, узурпатора выгнали, орков победили, дальше мир-дружба-жвачка-любовь.

Рита переглянулась с Тёной, и обе чуть не хором высказали:

— Бред. Полный.

— Ага. Бред, — Вика радостно кивнула. — Но с тоски зелёной чего только не прочитаешь… — она поскребла ногтем гранит столба. — Я одно не пойму. В книжке героиню звали Эвелина. При чём тут свет надежды, которое даст её имя? Я такого не припомню… Ты чего?

— Ты сказала, имя даст надежду? — глаза у Тёны стали круглыми от внезапно пришедшей мысли. — Я знаю, как мы тут оказались! Та княжна — Надежда Фатхулова! Наверняка она мечтала стать принцессой, вот и попала в книжку. Мир её мечты.

Олег на это решительно покачал головой:

— Не сходится. Извини, Тёна, идея интересная, но… Здесь прошло лет четырнадцать — пятнадцать, не меньше. А княжне, я её видел мельком, самое большее — восемнадцать.

— Ага. По книжке ей зимой девятнадцать, — подтвердила Вика.

— И я о том же. Не совпадает.

Тёна хитро улыбнулась, погладила парня по руке и елейным голосом произнесла:

— Ты, Олежка, у меня до ужаса практичный, ненужную теорию временами терпеть не можешь. И не отпирайся, сама видела, как ты тогда чуть не задремал. А профессор Асфандияров как раз нам рассказывал про теорию обратного отражения.

— Точно-точно! — вступила в разговор Рита. — Я тоже вспомнила. Чем мы слабее, тем сильнее нас переделывает Отражение.

Олег смущённо пожал плечами: не помню, и всё тут. Вика не знала вообще, поэтому её глаза просто горели от любопытства, мол, давай, продолжай, раз уж начала.